Читать «Предания вершин седых» онлайн - страница 49

Рядом с Олянкой сидел на траве молодец — не молодец, женщина — не женщина... Кафтан чёрный, бисером вышитый и алым кушаком подпоясанный, на стройных ногах — высокие красные сапоги с золотыми кисточками, волосы — пепельно-русые, чуть волнистые, до плеч, а глаза — те самые! На гладком лице — ни намёка на щетину.

— Ты кто? — Олянка боязливо протянула руку, чтобы коснуться этой нежной щеки, которую румянил закатный луч.

— Радимирой звать меня, — был ответ.

— Ты не мужчина? — очарованная шёпотом живых ив и сомлевшая от дыхания какой-то новой, разумной земли, спросила Олянка невпопад.

— Нет, я женщина-кошка, — засмеялась обладательница серых глаз. — Не робей, милая. Коснись меня...

Ладонь Олянки легла на тёплую гладкую щёку, а Радимира принялась о неё тереться и мурлыкать, жмурясь по-кошачьи. Заметив выглядывавшее из-под русых прядей острое ухо с шерстяной кисточкой, Олянка с удивлением и щекочущей сердце нежностью почесала его. О женщинах-кошках она слышала только в сказаниях. Говорили, что они — сильные воительницы, в бою с которыми чуть не сложил буйную головушку князь Зима. С той войны и прервались между Воронецкой землёй и Белыми горами всякие отношения.

Пташкой трепетало сердце Олянки от улыбки белогорской жительницы. Светлое удивление переполняло её. И ведь неспроста ей показалось, будто местность слегка изменилась! Радимира сказала:

— Не бойся, девица. Мы с тобой во сне сейчас. Телом каждая из нас находится у себя дома, а сон этот — мостик между нашими душами. Холостая я ещё, суженую свою ищу... Этой весной начали мне мерещиться очи — синие яхонты, точь-в-точь твои! А теперь я и саму их хозяйку вижу — красавицу неописуемую... Как же имя твоё, девица?

Олянка простодушно выложила о себе всё: и как её зовут, и где она живёт, и как звать её родителей, сестриц и братьев... О серых глазах, что к ней являлись в снах, она тоже упомянула. Радимира вдруг потемнела лицом, нахмурилась, и Олянку будто холодный ветер по лопаткам погладил, а свет вокруг потускнел и померк, точно на солнце туча набежала.

— Так ты из Воронецкого княжества? Вот так дела!.. — Радимира смотрела на Олянку озадаченно, печально, ласка пропала из её голоса, и тот звучал глухо и сурово. — Мы не пересекаем вашу границу и не берём в жёны девиц с запада... По мирному договору, пересечение границы будет равно объявлению новой войны. Как же могло так случиться, что наши души потянулись друг к другу? Может, ошибка вышла?

Как от мороза, съёжилась Олянка от печальных слов и сурового взгляда... Будто заморозки весенние дохнули на готовый распуститься бутон сердца, и оно помертвело. Сон был это или явь, а слёзы покатились по её похолодевшим щекам самые настоящие. Чудесная сказка, едва коснувшись её, уже собиралась упорхнуть прочь, и душа вмиг осиротела, озябла, лишённая света, надежды и нежности.

— Нет, не говори так, — еле пролепетала Олянка, заикаясь от всхлипов. — Ведь я видела твои очи в снах! Чует моё сердце, это не может быть ошибкой!

— Я бы и рада в это поверить, — вздохнула Радимира, вытирая пальцами мокрые щёки девушки. — Но я не знаю, что и думать... Нет нам дороги на запад, не берут дочери Лалады в супруги воронецких девушек. А коли кто границу нарушит — быть опять войне. Не знаю я, как быть, голубка!