Читать «Право крови» онлайн - страница 19

В безоглядной панике сгустки сумрака бесшумно перекатились через гребень и исчезли подальше от греха. Эдуард проорал им вслед что-то бессвязное, проплелся несколько шагов и тяжело рухнул, запнувшись о незамеченный камень. Изо рта у него струей хлестанула рвота, да такая едкая от смеси вина, эля и браги, что ему ожгло горло и язык.

– Вот я вас разыщу-у-у! Найду-у-у-у, сучьи выблядки…

Немного придя в себя, Эдуард перекатился на спину и оцепенел, сонно соображая, как и зачем ему кого-то искать. Не прошло и минуты, как он уже натужно храпел, распластавшись на валлийском утесе, лицом к безучастной выси с сереющими дымами Млечного Пути.

* * *

Шел обложной дождь, когда Маргарет созвала своих лордов на совет. С шипением стекали водяные струи, столбики шатра поскрипывали под непомерной тяжестью прогнувшейся парусиновой кровли. Дерри Брюер со скрещенными на груди руками вдумчиво оглядывал лица старших военачальников королевы. Среди собравшихся в этом шатре больше всех претерпел Генри Перси. Граф Нортумберлендский носил на лице неотъемлемую фамильную печать – знаменитый нос Перси, хрящеватый клюв, делающий хозяина заметным в любом собрании. Цена, заплаченная семейством Перси, придавала молодому графу вескости среди всех – в глазах Дерри, потеря отца и брата сделала его зрелым, так что он редко бросал слова абы что-то сказать, а свое достоинство носил подобно рыцарскому плащу на плечах. Генри мог бы легко повести на Уорика армию, но так уж вышло, что командование ею было доверено менее опытному Сомерсету. Брюер позволил себе взглянуть и на королеву, скромно сидящую в углу, стройную и розовощекую, как девушка. Если правда то, что в месяцы болезни своего мужа она тайно зналась с Сомерсетом, то тайна эта блюлась на редкость неукоснительно. В свои двадцать пять Генри Бофорт был все еще не женат (довольно редкое явление, уже само по себе вызывающее вежливое поднятие бровей). Не мешало бы наставить герцога взять в жены какую-нибудь вожделеющую нетель, которая наплодила бы ему замечательных пухлых детишек, что хоть как-то поуспокоило бы злые языки.

На совет были созваны и с полдюжины баронов помельче. Радовало глаз, что лорда Джона Клиффорда поместили среди них на скамье, где они теснились, как школяры перед уроком. Это Клиффорд убил при Уэйкфилде сына Йорка, а затем победно размахивал окровавленным кинжалом над его отцом. Как уважать человека после такого, будь он даже образцом добродетели? Лично Дерри считал Клиффорда напыщенным слабаком, глупцом с полой сердцевиной.

Удивительно, как далеко и быстро – можно сказать, на собственных крыльях – разлетелась молва о зарезанном сыне Йорка, так что сеть осведомителей Брюера спустя некоторое время многократно сообщила об одном и том же на разные лады. Шла весть и о том, что королева идет на юг с войском из воющих и лающих северян, вместе с которыми ступают крашеные дикари с шотландских гор. Что она-де своими руками взяла отсеченную голову Йорка и окропила его кровью свою рать, радуясь побиению безвинных юношей. Эти россказни звучали так цветисто, что оставалось гадать, не стоит ли за ними чей-нибудь яркий ум наподобие Дерри, или же это обычная людская склонность к безжалостному украшательству.