Читать «Похищение Прозерпины» онлайн - страница 24

В Буэнос-Айресе Надежда Семеновна также намеревалась неотступно находиться около столика играющих. Еще бы, разве могла она изменить привычкам, оставить его одного во время матча, в самый важный момент жизни! Однако ее ждало разочарование: помещение для игры устроили так, что ей неудобно было находиться рядом с играющими. Лишь в первый день Надежда Семеновна побывала на втором этаже клуба «Ахедрес де Аргентина» и с горечью убедилась, что будет лучше и для Александра и для нее, если она останется внизу, на первом этаже.

Действительно, в маленьком зале, где шел матч, с трудом размещались играющие и секунданты. Немногие зрители, допущенные на второй этаж, были вынуждены следить за игрой через стеклянную перегородку, делившую зал на две части. В святая святых, непосредственно к столику играющих, допускались лишь секунданты Энрико Ибаньец и Даниель Диллетайн. Противники надежно изолировались от внешнего мира и только через бильярдную комнату могли выходить на балкон.

«Делать нечего, раз нельзя быть рядом с Александром, буду где-нибудь совсем близко от него», — решила Надежда Семеновна. Облюбовав удобное кресло у самой лестницы, ведущей на второй этаж, она просиживала в нем многие часы, пока наверху шло жаркое сражение, за которым она могла следить только по демонстрационной доске.

Сегодня одиночество было мучительно Надежде Семеновне. Вот почему она искренне обрадовалась, когда к ней подсел доктор Кастилио, лечивший Алехина.

— Я хотел серьезно с вами поговорить, — начал доктор. — Вы должны настоять, чтобы сеньор Алехин сделал перерыв в игре. В таком состоянии играть невозможно!

— А как дела Алехина сегодня? — осведомилась Надежда Семеновна.

— Мастера говорят: положение трудное, — ответил доктор, считавший себя не настолько компетентным в шахматах, чтобы судить об игре чемпионов. — Это понятно! Играть при такой болезни немыслимо. Поверьте мне, я врач.

— Я не только верю, дорогой доктор, — тихо сказала Надежда Семеновна, взяв аргентинца за рукав. — Я больше всех вижу, как мучается Александр. Ночи не спит, стонет от боли. Я не предполагала раньше, что воспаление надкостницы может протекать так мучительно.

— О, это ужасная болезнь! Хорошо еще, что мы облегчили ее, удалив маэстро несколько зубов. Одного не пойму — как он может играть в таком состоянии? Фантастико! — воскликнул доктор с истинно аргентинским темпераментом.

— Он привык терпеть, — ответила Надежда Семеновна. — Сколько он перенес в своей жизни: контузия, голод, лишения… У Саши сильная воля!

— И все же больше так играть нельзя. Вы обязаны уговорить его сделать перерыв. Иначе он совсем испортит матч, потом нельзя будет ничего поправить.

— Я спрашивала Сашу об этом, Он объяснил, это невозможно. Есть такие лондонские условия, претенденты на матч с чемпионом мира подписали их в двадцать втором году. Там написано: каждый из противников может взять перерыв по болезни только на три дня в течение всего матча.

— Так пусть хоть три дня отдохнет!

— Вы забыли, доктор, он уже сделал перерыв на один день — после четвертой партии, когда терпеть боль совсем не было возможности.