Читать «Потомок Святогора» онлайн - страница 79

— Вы правы, благородные собеседники, — вздохнул игумен, садясь на лавку. — И вы правильно вспомнили судьбу благоверного Великого князя Всея Руси Андрея Боголюбского. Хазарин что волк, как его ни корми, он всё в лес глядит, чтоб туда убежать да ещё и ягнёночка прихватить. Князь Андрей Юрьевич доверился сущему волку, Анбалу, облагодетельствовал его, из грязи вытащил, одел, обул, обогрел, напоил, накормил, вельможею сделал, а тот продал своего хозяина убийцам, врагам его Кучковичам. Да ещё над мёртвым телом издевался, нечестивец, псам на съедение бросить грозился. Но были и у благоверного князя Андрея заступники. Не побоялся супостатов Кузьма Киевлянин. Как ответствовал он иудею Анбалу: «Ах, еретик проклятый! Уж и псам бросать благочестивое тело князя собрался! Да помнишь ли ты, жид проклятый, в каком платье пришёл сюда? Теперь стоишь ты в бархате, а князь лежит наг, но прошу тебя честью: сбрось мне что-нибудь!» — Зосима умолк.

— Но какая участь постигла извергов! — снова заговорил Василий. — Был я четыре года назад с поручением Святослава Ивановича в граде Владимире. Был и в Боголюбове, и тамошние люди показали мне место, где по приказу брата князя Андрея Всеволода Большое Гнездо свершилась казнь над супостатами. Их живыми заколотили в дощатые ящики и бросили в озеро, которое и поныне называют Поганым. Тела убивцев оказались непогребёнными, и, говорят, души их не знают покоя, летают над озёрами, а в день гибели князя Андрея... вернее, в ночь перед днём апостолов Петра и Павла тела казнённых в озере всплывают. Вид их ужасен: распухшие, синие, водянистые, глаза кровью налиты и сверкают, как уголья. И всю ночь они воют и воют, просят погребения. Люди православные шарахаются от этого озера. А их, супостатов, ничуть не жалко, так им и надо. Неверные они, инородцы эти, — заключил свою речь Шумахов.

— Правильно, Василий, — кивнул князь Александр.

— Ну, вы это, выбросьте дурь из головы! — нахмурился Святослав. — У нас в княжестве, помнится, и касоги живут. Иль ошибаюсь?

Бирич осёкся. Замолчал и Александр.

— И не в том дело, — продолжил Святослав, — к какому роду-племени ты принадлежишь. Главное, чтобы душа была добра к людям и смиренна перед Господом нашим Иисусом Христом и верой нашею православной.

— Приятно слышать слова такие из уст твоих, Святослав Иванович, — поднялся с лавки игумен. — Однако пора и честь знать. Слава тебе, Господи, — повернулся к святому углу, крестясь, прочитал «Отче наш...» и удалился.

Глава пятая

— Миленький мой Данилушка, — мягко и ласково шептала Аксинья на ухо княжича. — Как же я люблю тебя!

— Аксиньюшка! Дорогая моя! — попытался прижать девушку к себе Даниил, однако Аксинья сопротивлялась горячим объятьям возлюбленного.