Читать «Потерянная принцесса» онлайн - страница 159

Шлем его, сарацинский, ниже уровня глаз был полностью перекрыт плотной кольчужной привесью: Лютгер специально выбрал такой, он все же, по рыцарской привычке, куда больше ценил защиту лица, чем возможность широкого обзора. А поверх шлема был тюрбан – нельзя иначе по жаре. Шлем нахлобучил девушке на голову, прижал ее тем местом, где лицо, к своей груди, потому что иначе песок прозмеится меж коваными наглазниками и носовой стрелкой, да и кольчужный клапан от него не полная защита. Полотном тюрбана, наспех сдернув, замотал себе лицо, уже из последних сил, почти задыхаясь и ничего не видя. И рухнул вместе с Сюрлеттой, которая все еще прикрывала живот, словно рану зажимала.

Конь рядом завозился тревожно, но удерживать плащ на его морде свободной руки не было. Может, все-таки сам не сбросит…

Песчаный ветер лился, как струя, обжигая, погребая. Лютгер повернул девушку так, чтобы спиной она оказалась к конскому боку, а с противоположной стороны ее защищало его тело. По-прежнему прижимал лицевую часть шлема к своей груди: голова Сюрлетты там как в небольшом бочонке, остается пространство, чтобы дышать… Должно остаться.

Сам понемногу ворочался, сбрасывал и приминал песок, не давая похоронить их обоих. Счастье, что они оказались вплотную к стене колючек, тут пыльные струи слегка теряли напор, вихрились, дробились.

Сколько лежал так – не помнил. Знатоки, пережившие атаку ядовитого ветра в один голос твердят: нет человека, который в таких случаях способен следить за течением времени. Обычно срок отмеряют молитвами, но под самумом и молиться превыше силы.

Но на самом деле время самума кратко. Когда Лютгер выполз сам и Сюрлетту выволок из-под песчаного пласта, словно из-под груды тел на поле боя, солнце только-только миновало полуденную отметку на небе, уже не столь белесом.

Едва лишь рыцарь снял с головы девушки шлем, она, всхлипнув, вдруг снова спрятала лицо на его груди, охватила руками за шею… Но тут же разжала объятия. Вновь схватилась за живот, сделала несколько торопливых шагов к виднеющимся из песка верхушкам верблюжьей колючки (заросли, до самума бывшие человеку по грудь, сейчас едва виднелись над поверхностью подросшего бархана), упала на колени, согнулась в бесплодной попытке рвоты: тело, потерявшее слишком много влаги от поцелуев яд-ветра, сейчас отказывалось что-либо отдавать.

Да, с ней явно что-то неладно. К вечеру, если живы будем и воду найдем, надо заварить ей молодые побеги той же колючки: хорошо помогает от тошноты, это каждому госпитальеру известно.

С истошным ржанием, разметав песчаный холмик, возник на поверхности конь, будто из могилы выбрался.

Один за другим поднимались из-под песка и остальные, кто уцелел: люди, лошади…

Ближе всех оказался Имберт. И снова он был мрачен, точно не от страшной смерти только что спасся, а был пойман при попытке совершить побег и возвращен в рабство к жестокому хозяину.

Лютгер отвернулся от него и начал пересчитывать уцелевших.