Читать «Постклассическая теория права. Монография.» онлайн - страница 25

Далее - механизм действия юридической теории неизбежно включает в себя два вида их перевода перед воплощением в жизни. Во-первых, они должны быть переведены с языка дескриптивного (описывающего политико-правовую действительность, в том числе желаемую) на язык прескриптивный (предписывающий). Это, в свою очередь, предполагает селекцию (отбор) именно этой теории правящей элитой, их интерпретацию политиками и выражение в соответствующем решении. Такой перевод затруднен, как по причине невозможности формально-логическими средствами осуществить перевод описаний в предписания, так и вследствие искажения ситуацией (расчетом средств и политической конъюнктурой момента). Во-вторых, они должны быть переведены с языка «высокой» культуры (референтной группы) на язык обыденной повседневности («массовой» культуры). Следовательно, неизбежное искажение юридической теории в процессе ее реализации, очевидно, является показателем ее нерациональности.

Можно ли вышеизложенное интерпретировать как отрицание классической рациональности права и юриспруденции? На первый взгляд все основания для этого наличествуют. Но... Парадокс состоит в том, что равным образом можно доказать и рациональность права, исходя из других допущений. Аргумент лишь тогда можно считать аргументом, пишет Д. Серль, когда он сам подчиняется канонам рациональности. Нельзя оправдать рациональность или приводить аргументы в ее пользу потому, что у рациональности как таковой нет содержания, аналогичного содержанию тех утверждений, которые высказываются в ее рамках. Какие-то из канонов рациональности могут опровергать сами себя или являться внутренне противоречивыми, но не существует способа «доказать» рациональность. Это же касается и сопутствующего рационализму реализма. Их существование относится к важнейшим условиям самой возможности определенных видов практической деятельности и поэтому их опровержение требует объяснения невозможности общезначимости нашей деятельности.