Читать «Последние четверть часа (Роман)» онлайн - страница 76

— У нас вообще много ярких красок, — говорит Саид, опять тем же жестом охватывая пространство.

Утро стоит ясное, солнечное.

— Знаешь, — начинает Саид, — приятно быть в таком доме, где вот так говорят об Алжире: и то, мол, у вас есть, и другое…

Гаит глотает слюну и, взглянув на Шарлеманя, отвечает:

— А как же иначе, мальчик, раз мы так думаем…

Однако Гаита не так-то просто выбить из колеи; он тотчас опять принимается за свое:

— Ты обязательно приходи, посмотришь на мой сад, у меня там есть прелюбопытные вещи… А уж в теплице найдется чем тебя удивить.

Первые прикосновения всегда целомудренны. Не нужно торопить человека, когда он уже готов открыться. Напротив, стараешься чуть-чуть отдалить момент откровенности. Да и сам высказываешься скупо, гораздо меньше, чем хочется. Сначала идешь ощупью, ищешь естественный тон и тему, и чем они обыкновеннее и проще, тем лучше. Потом, когда языки развяжутся и скованность исчезнет, упущенное время можно легко наверстать…

— Может быть, когда-нибудь и вам доведется приехать и посмотреть… — говорит Саид, и глаза у него становятся влажными.

— Красиво у вас? — спрашивает Берта.

— Очень красиво, — отвечает Саид, слово «очень» он произносит громче, а «красиво» почти неслышно, словно красота его родины — нечто само собой разумеющееся.

Но ведь дело не в этом, думает Шарлемань. И тут же слышит собственные слова:

— Да, и в этом тоже.

Он ответил вслух на свои мысли.

— Здесь у нас жизнь только временная, — говорит Саид. И добавляет — Ты понимаешь?

Шарлемань уже второй раз слышит от него эти слова.

— Да, здесь мы временно, — продолжает Саид. — О том, чтобы остаться здесь навсегда, не может быть и речи. Так что…

Без всякой связи он указывает на герань.

— …Так что все равно! Я хочу сказать: хозяева обирают нас еще больше, чем вас… Мы возмущаемся… Но вообще-то мы с радостью послали бы домой чуть ли не весь заработок. Попадаются среди наших и такие, которые считают, что чем меньше у них остается денег, тем лучше. Они видят в этом свое достоинство…

Он поднимает руки, словно собираясь хлопнуть в ладоши. Это слово, прозвучавшее торжественно, удивляет Шарлеманя и Эдуара, и еще больше — жест Саида.

— …У нас достоинство понимают иногда совсем не так, как у вас. Вы ведь сочли бы невозможным жить в фургоне, в лачуге из досок, верно?.. Для вас ничего хуже быть не может. А вот для нас чуть ли не наоборот. Потому что главное для нас находится не здесь.

— Мы тоже смотрим на все эти вещи как на временное явление, — вставляет Шарлемань, — но все же не в такой степени, как вы.

— Настоящая жизнь — в будущем, — добавляет Гаит.

— Когда человеку плохо, — говорит Саид, — то надо выбирать одно из двух: либо быть просто безответной жертвой, либо сознательно избрать путь самоотречения. Но быть и тем и другим вместе можно очень недолго.

— В жизни общества, — вставляет Гаит, — сорняки не могут до конца заглушить полезные растения, со временем те всегда одерживают верх.

— Знаешь, Саид, — сказал Шарлемань, — кажется, мы понимаем друг друга с полуслова. У тебя украли родину. Но ведь мы-то рабочие.