Читать «Полынь на снегу (Авторский сборник)» онлайн - страница 326
Виктор Петрович Тельпугов
Плакучая береза
Люблю русский лес — каждое деревце, былинку каждую. Каких только причуд природы в нем не встречал. А вот знаменитой плакучей березы не видал ни разу. Не растет она просто в нашей местности. Хоть тыща верст окрест обойди — не отыщешь.
Но вот попал я как-то в рязанские, есенинские края. От берез белым-бело вокруг, как во время метели. Березы, березы, березы…
— Берез-то тут сколько! А плакучие есть? — спросил я кого-то из встречных.
— Попадаются.
— Вот бы глянуть.
— Слышишь, бабы поют?
Я едва уловил доносившиеся откуда-то издалека голоса.
— Слышу.
— Ступай к ним. Они на поляне за теми вон оврагами. Возле поляны, на обочинке, и гляди березу. У самого края.
Я пошел на звук песни. То затухая, то вспыхивая, она словно дразнила меня. Вот вроде бы близко уже, вот снова отдалилась, почти совсем замерла. Но я все-таки не сбился, дошел в конце концов.
Вижу — действительно поляна и певуньи на ней. Сидят кружочком и тонкими голосами одна перед другой выводят:
Мешать им не решился. Просто стоял, слушал, печальную песню. А конца-края ей не было. Полчаса стоял — все одну и ту же вели.
В этот момент кто-то легонько дотронулся до моего плеча. Обернулся — никого возле нет, только ветка дерева еще колышется перед самыми глазами. Взбираюсь по ней взглядом — встает передо мной во весь рост береза, каких еще не видал. Словно опустила тихо руки свои. Печально так уронила и замерла.
Так вот какая она, оказывается, плакучая-то!
Песня давно отзвенела, растаяла в высоком осеннем воздухе, а я все стоял и стоял. Уходить не хотелось.
Часто потом вспоминал я эту встречу в лесу — и песню, и березу, и пригорюнившихся баб.
А когда снова попал в те края, опять потянуло меня к той поляне. Захотелось свести туда и любимую, которой рассказал, как первый раз в жизни встретил в лесу плакучую березу.
— Плакучую? — удивилась она. — А мне веселиться, смеяться хочется!
И она действительно рассмеялась. Так счастливо, что и без того узкие глаза ее совсем превратились в две щелочки…
Взявшись за руки, мы шли через овраг, через болото, через лес. Добрались наконец до поляны. Все знакомо было мне здесь, как в собственном доме. Тут вот бабы сидели тесным кружком, тут я стоял, слушал их песню.
— А где ж та береза?
— А березы что-то не видно…
— Может, спилили? А это вот не она?
— Это не плакучая совсем. У плакучей ветки книзу, почти до самой земли. Вот так! — Я потянул ветку стоявшего подле нас дерева, изображая, как именно должна она опускаться у плакучей березы. Ветка хрустнула от напряжения, я отпустил ее.
Долго мы бродили и никак не могли отыскать березу.
Может, ветер был виноват? Налетел, раскидал по апрельскому небу веточки, и стали они совсем не плакучими, а веселыми.
Может, бабы? Не пришли, не затянули грустно-заунывной песни.
Может, потому, что сами были мы влюблены той весной? Самозабвенно, без оглядки влюблены друг в друга. Кто знает? Но березы мы не нашли в тот раз. И на другой день не нашли, хотя обшарили все поляны вокруг, все опушки, все обочинки.
