Читать «Политическая история брюк» онлайн - страница 166

Эти необычные подчеркнуто вульгарные силуэты «грузчиц» удовольствия, которые на один день заполняли улицы, почти полностью заменяя серый и черный женский народ, который в начале 1920-х годов еще одевался в длинные одежды, остались для меня первым и весьма будоражащим сексуальным впечатлением, впечатлением, которому я еще тогда не мог дать названия.

Речь идет о городских заводчанках, чей бюст был обтянут трикотажным свитером, а «короткие и узкие штанишки скрывали только верхнюю часть ляжек, удлиняя ноги, одетые в черный шелк и обутые в сапожки на высоких каблуках со шнуровкой на подъеме». Эти «неприличные силуэты» наводят на мысль о «раздевании, остановленном на полпути, которое может быть лишено избыточной эротической нагрузки словом „безъюбочный", встреченным мной только у Клоссовски, использовавшего его применительно к эпохе, когда длинные брюки были неизвестны женщинам».

Совершенное доказательство возможности эротизировать брюки было представлено Марлен Дитрих, которой удалось еще лучше, чем Грете Гарбо, сделать женщину в брюках желанной, не отказываясь от своего пола. Она создала образ роковой женщины, одновременно сверхженственной в своих роскошных вечерних платьях или воздушном дезабилье и совершенно мужественной, с полным набором соответствующих атрибутов. В 1930 году благодаря фильму «Марокко» она превратилась в «киноэмансипе»: образ андрогина в кино она сложила вместе с режиссером Джозефом фон Штернбергом. От одной ленты к другой она появляется в смокинге — символе высшей власти, связывающей деньги и мужественность. В 1931 году в «Обесчещенной» она предстает в униформе: штаны летчика, кожаная куртка. Она будет сниматься в самых разных униформах — моряка, гусара и т. д. Но завораживает в этой звезде ее омужест-вление в повседневной жизни, которую она не отличает от студии или сцены. Благодаря такой трансгрессии она оказывается окутанной флером скандала. Она ничего не боится. Она позволяет себе приехать на одну премьеру в смокинге под руку с Морисом Шевалье и Гари Купером (1932). Этим объясняется реакция французской прессы на объявление о ее приезде в столицу 20 мая 1933 года.

Вокзал Сен-Лазар, ее фотографируют в окружении мужчин (среди которых и ее муж) полностью одетой в мужскую одежду — от обуви до берета. Все это вызывает ажиотаж, потому что ходит слух, будто префект полиции города обратился к ней с просьбой покинуть Париж, в случае если она приедет в брюках. И она сделала по-своему — сообразуясь со своим вкусом, из желания бросить вызов и не повредив собственной рекламной кампании. «Фройляйн Дитрих, первая личность женского пола, в которую впервые за долгие годы влюбился Париж, судя по всему, еще и первая женщина со времен Кристины Шведской, жившей около трехсот лет назад, одетая как мужчина, на которую правительство смотрит косо», — пишет американская журналистка Дженет Флэннер. Конечно, префекта полиции нельзя назвать человеком прогрессивных взглядов (только что он закрыл несколько клубов для травести), но он не пытается противостоять кинодиве. Говорят, он даже подарил ей браслет. В Париже у Мэгги Руф и Мадлен Вионне Марлен Дитрих покупает черные и белые смокинги. Она значительно влияет на моду даже во Франции, несмотря на настороженное отношение французов к голливудской эксцентричности. Она во многом узаконивает классический британский костюм с пиджаком, носит короткие юбки-штаны, в частности для занятий спортом, юбки-брюки — катаясь на корабле, и любит мужскую пижаму — такую удобную в поездках… В жизни и на экране Марлен Дитрих делает кальку с костюмов и жестов своих партнеров-мужчин, но при этом сохраняет женственность облика: без сомнения, это нестандартное поведение связано с бисексуальностью актрисы, но также с ее стремлением к свободе и желанием создать определенный медийный образ.