Читать «Полёт фантазии, фантазии в полёте» онлайн - страница 89

К ее разочарованию, Дэвид сказал, что останавливаться в этом месте запрещено и, несмотря на Танины уговоры, он не собирается нарушать правила и попадать в поле зрения полицейских камер.

— В России, если нельзя, но очень хочется, то можно, — обиженно сказала Таня. — Мне нужно всего-то пять минут, ну пожалуйста, если что, я готова оплатить штраф.

Дэвид засмеялся и все-таки остановил машину, включив аварийные огни.

Долгожданная фотосессия удалась на славу, и она перешла к реализации второй части своей мечты: встав на самый край обрывающейся вниз обочины, она раскинула руки, обнимая небо, море и весь этот благодатный остров, и прочитала свой любимый поэтический гимн Англии так, словно ее мог слышать сам Шекспир или по крайней мере король Ричард.

This royal throne of kings, this sceptered isle This earth of majesty, this seat of Mars, This other Eden, demi-paradise, This fortress built by Nature for herself Against infection and the land of war, This happy breed of men, this little world, This precious stone set in the silver sea, Which serves it in the office of a wall, Or as a moat defensive to a house, Against the envy of less happier lands. This blessed plot, this earth, this realm, this England.

Вернувшись в машину, Таня от избытка чувств поцеловала изумленного Дэвида в щеку.

— Спасибо-спасибо-спасибо, ты не представляешь, как я тебе благодарна. Теперь я твоя должница.

— Я это запомню, — ответил Дэвид, — хотя, что касается стихов, то той Англии, о которой писал Шекспир, уже давно нет.

— Неужели? У вас, англичан, может быть, и нет, а у нас — есть, — парировала Таня.

— Интересно, у кого это у вас?

— У многомиллионной армии россиян, которые учат английский в школах, институтах, университетах, колледжах, даже в детских садах. Потому что английский для нас — это не просто слова и правила их сочетания, это все лучшее, что создано на этом языке: литература, культура, история, это Шекспир, Робин Гуд, Байрон, в университете этот предмет называется «мир изучаемого языка».

— Все очень быстро меняется, и Англия — не исключение. Мой дядя Эдвард, который родился и вырос в Лондоне, с начала 90-х переехал в Торки, сказав, что он больше не узнает свой город. Иммигранты, этнические анклавы, рост преступности, снижение уровня безопасности — неизбежная плата за глобализацию и европейскую свободу передвижения. Так что «мир английского языка» со времен Шекспира здорово изменился, и к сожалению, не к лучшему.

— Все так, — согласилась Таня, — но мне больше нравится то, что сказал по этому поводу ваш принц Чарльз.

— О, принц Чарльз обожает высказываться по любому поводу. И что он сказал на этот раз?