Читать «Полет сквозь годы» онлайн - страница 3

Все? Неужели все? В кабине стало жарко. Я отбросил колпак. Медленно спустился на землю.

— Не подвела «старушка»? — спросил Михеич.

— Все в порядке.

— Скажи, Константиныч, верно ли я понял твой концерт? Похоже, точку поставил?

— Поставил, Михеич. И навсегда! — Я постарался придать своему голосу твердость.

— И то пора. Судьбу свою не след до предела испытывать. Лет под сорок отмотал, поди? Не шутка. А вот и руки, и ноги целы. Часто ли так бывает? Скольких дружков там-то оставил? — Он покосился куда-то вверх. — Чего же зря печалиться, Алексей Константиныч? Может, отметим лучше событие, трахнем по черепушечке? Ведь я приготовил...

Михеич — золотая душа. Я должен был, не мог не отметить с ним этот прощальный вылет — но только не сейчас, не сегодня.

Поздним вечером, возвратясь домой, я начал разбирать содержимое старинной шкатулки.

Этот ларец с замочком — единственная память, оставшаяся от моей покойной матери. В нем мать сохраняла все заветное, что относилось к ее прошлому и прошлому всей нашей семьи: многолетнюю переписку с моим отцом и с нами, ребятами, фотографии, другие семейные реликвии. В этой шкатулке хранились и мои бумаги. Я долго перебирал пожелтевшее от времени содержимое семейного ларца. Письма, документы, записки... Постепенно прошлое, так ярко ожившее, становилось все более близким и ясным. И вдруг я понял, что книга воспоминаний, мысль о которой давно меня преследовала, но к которой я до сих пор не решался приступить, — такая книга давно готова в моей голове. Когда и как сложилась она, я не знал; должно быть, голова моя работала над рукописью и тогда, когда я этого даже не подозревал. Сегодняшний полет и тихие часы, проведенные над этой шкатулкой, послужили лишь последним толчком. Теперь — за стол!

Я понимал, что должен начать свою повесть, хотя бы кратко коснувшись старого времени и жизни моих родителей. И не только из уважения к их памяти; я должен так поступить и для того, чтобы читателю стало более ясно, почему шестеро сыновей, родившихся в семье крупного чиновника, как один, без колебаний, пошли за Советской властью, боролись за нее на фронтах гражданской войны и всю жизнь честно служат ей всеми своими силами. Некоторые мои поступки и решения могут также показаться не совсем понятными, если читатель не ознакомится с условиями жизни нашей семьи, воспитанием, которое мы получили, и с некоторыми фактами, влиявшими на формирование наших характеров. Помимо этого, и моя жизнь, и жизнь моих братьев, четверо из которых пошли за мной в авиацию, так часто и тесно переплетались, что не вспомнить старого нельзя.

Семья, детство, друзья

Отец мой, Константин Николаевич Туманский, происходил из старинной родовитой семьи. В роду нашем мне известны три фигуры, коих стоило бы помянуть. Это поэт Федор Антонович Туманский, который был близко знаком с А. С. Пушкиным и встречался с ним в Кишиневе и Одессе; поэт Василий Иванович Туманский, написавший «Поле Бородинское», и тоже близкий друг А, С. Пушкина, Рылеева, братьев Бестужевых; наконец. Федор Васильевич Туманский — автор десятитомника «Жизнь и деяния Петра Первого» (умер в 1808 году).