Читать «Покаяние Агасфера: афонские рассказы» онлайн - страница 2
Станислав Леонидович Сенькин
Увидев обливающегося потом отца Антония, несущего в старческих, дрожащих от напряжения, руках маленького косулёнка, рясофорный послушник Григорий — тот самый врач — подбежал к нему и, приняв ношу, донёс больную косулю до кафизмы. Закрепив повреждённую ногу животного бандажом, он сделал косуле укол успокоительного.
— Как назовешь зверёныша? — поинтересовался Григорий у старца.
Отец Антоний неожиданно рассмеялся.
— У меня никогда не было послушания. Назову‑ка я ее Ипакои — хоть на старости лет смогу со спокойной совестью говорить всем, что, наконец, обрёл послушание. Лучше поздно, чем никогда.
— Смиренный раб Божий! — Григорий рассмеялся в ответ. — Значит, оставишь её себе?
Старец ничего не ответил.
Конечно, он оставил косулёнка, хотя бы для того, чтобы его выходить. Через месяц маленькая Ипакои оправилась и уже вовсю скакала у кельи. Она стала совсем ручной и, по — видимому, покидать келью не собиралась, чему был рад не только отец Антоний, но и другие монахи с Кераси.
Старец чувствовал, как привязался сердцем к этому маленькому беззащитному животному.
— Эй, Ипакои, да что ты всё скачешь и скачешь! Посиди ты хоть немного на месте!
И косуля подбегала к старцу, а тот с нежностью гладил её по холке. Геронта Антоний чувствовал, что с появлением в его судьбе Ипакои он влюбился в жизнь так, будто только начинал жить. Старец стал более открытым в общении, и монахи, навещавшие старца поначалу только для того, чтобы посмотреть на ручную косулю, вскоре частенько стали приходить к нему за советом, удивлялись тому, как просто он разрешал их противоречия. Всем вдруг стало очевидно то, о чём прежде никто не догадывался — какое у старика на самом деле доброе сердце.
Отец Антоний действительно преобразился. С приручением hpakoh в нём будто проснулось нечто, до времени дремавшее в монашеском сердце. Глаза его светились внутренним, благодатным светом, идущим из глубины исстрадавшейся души, где мельничными жерновами искушений стёрлись в порошок лютые, борющие человека от юности, страсти. Облик его стал внушать благоговение: седые волосы и густая борода, свалявшиеся оттого, что их давно не касался гребень, придавали ему сходство с пророком Илией на древней византийской фреске. Он стал казаться монахам и паломникам обладателем той же силы, что была у святых, повелевавших зверьми: Герасима Иорданского, приручившего льва, Серафима Саровского, кормившего медведя, праотца Адама до грехопадения…
Косуля прожила в кафизме старца около полугода, а затем неожиданно исчезла. Старец очень горевал о своей Ипакои и братья старались утешить его как могли:
— Ничего, геронта, погуляет Ипакои и вернётся!
Отец Антоний был благодарен добрым монахам за их старания. Он понимал, что косуля — животное дикое, и зов природы мог пересилить её привязанность, но сердце старца, так неожиданно и полно, благодаря маленькой Ипакои, ощутив любовь ко всему живому, скорбело о пропаже.
— Сотвори милость рабу твоему!