Читать «Подмастерье. Порученец» онлайн - страница 21

Никакого намерения прыгать с высокого здания в воскресенье вечером у меня не было. Самоубийство в списке почтенных смертей в сообществе покойников находилось слишком низко и потому не претендовало на первенство моего выбора. Кроме того, я не мог понять, что оно значило. Для женщины это было последнее решение по итогам многих лет отчаяния, жест мести живущим. Для наблюдавшей толпы — потрясение, или развлечение, или же попросту случай, который они вовек не забудут. Для моего нанимателя — тяжкая обязанность.

— А исходное прекращение у вас какое было?

— Я не помню.

Он рассмеялся.

— Я о своем помню все-все. Пинал мячик с какими-то дружками, на погрузочном пункте, в центре, мяч улетел под грузовик, а я — за ним. Я начал придуриваться, что типа застрял под колесами — все ржали. Джек — кровавый парниша. Ну в общем, короче, грузовик завелся, сдал сразу назад и наехал мне на грудь. Хрясь… Прикол в том, что ровно это же случилось когда-то с моим котом.

Дебош закончил ковыряться в зубах и забрался на верхнюю койку. Я снял ботинки и пиджак и вернулся на нижнюю. Несколько минут мы молчали, а затем он свесился сверху и сказал:

— Вам кто-нибудь объяснил, зачем вы здесь?

— Нет.

— А про Ада рассказали?

Я покачал головой.

— Никто ничего не упоминал о помощнике?

— Да не то чтобы.

— Как обычно.

Он глянул в стену с отвращением на лице, после чего убрался из виду. По коридору из комнаты напротив донеслись аккорды Моцартова «Реквиема». Я был вымотан, растерян и не в ладах с новым окружением — куда охотнее отвернулся бы и уснул, — но один вопрос не давал мне покоя.

— Кто такой Ад? — спросил я.

ВТОРНИК

Смерть от шоколада

Завтрак проклятых

Проснулся я счастливым.

Необычно. Счастье в гробу ни к чему, равно как и отчаяние. Порывы чувств в целом не очень задевают покойников, поскольку они не способны переживать ничего со сколь-нибудь заметной силой. Спросите у покойника, что он чувствует, и он, скорее всего, ответит:

— В каком смысле?

Если, конечно, еще способен разговаривать.

В гардеробе, который у нас с Дебошем был один на двоих, имелось одежды еще на шесть дней: радужная подборка футболок, стопка трусов в цветочек и полдесятка пар свежих носков. Мое настроение отражали желтые носки с вышитыми танцующими крабами, трусы в желтую розочку и желтая футболка с девизом «ВЛАСТЬ МЕРТВЫМ!». Пиджаков и туфель мне на выбор не предоставили.

Одевшись, я вспомнил вчерашние наставления Смерти и собрался в контору. Дверь уже отперли. Дебоша, отложившего ответ на мой вопрос об Аде до более подходящего времени, нигде не было видно.

— Как вы себя нынче чувствуете?

В конторе никого, кроме Смерти, не было, а он сидел за своим столом у двери. Вскрывал письма ножом, какой в первую очередь соотносишь с ритуальными жертвоприношениями. Переносной дисковый проигрыватель слева от стопы бумаг исторгал гитарное соло с альбома «Живьем/Мертвые» «Благодарных мертвых».

— Счастливым, — выкрикнул я.

— Радуйтесь, пока можете, — сумрачно отозвался он. Уменьшил громкость и выдал мне листок синей писчей бумаги. — Гляньте.