Читать «Подлунное Княжество» онлайн - страница 289

Ратибор был охвачен пламенем. Самым страшным и самым неугасимым… Имя ему — противоречие! Языки сего беспощадного огня уже лизали казавшиеся незыблемыми столпы уверенности и рушили крепость собственной правоты. Чародей задумал великое дело. Помочь… Не корысти ради… И вдруг… Всадник увидел стену с резными башнями. Красоград! Лицо светловолосого прихрамывающего старика. Сиггурд! Зеленоглазая смеющаяся девушка. Злата! Двое парней падающие под натиском волкодолаков. Крон! Малх! Череда дорогих его сердцу мертвецов, ожив, проходила перед глазами Ратибора. И… Света! Беовульф! Данка! Геродот! Они, ещё живые, стали похожи на умерших. И все шептали одно и тоже. Повелитель Миров! Забудь о нас! Что наша жизнь?! Что данное тобой слово, по сравнению с великой миссией упавшей на чашу весов судьбы твоей?! «Нет! — взорвался мозг Ратибора. — Что мне эти проклятые Миры, коли я отважусь причинить вред вам — верящим в меня, любящим меня».

— Ты стрелял вхолостую, колдун, — произнёс он горящими и высохшими губами. — Плевать я хотел на всё это.

— Что? — Мериддин словно получил хороший удар в солнечное сплетение. — Ты… Почему?!

— Из-за тебя погибли Сиггурд и Злата! — процедил всадник. — Ты назвал Свету безмозглой девчонкой! Ты обозвал Беовульфа глупцом! — последние слова Ратибор произнёс уже в воздухе.

— Какая глу… , — челюсти варвара лязгнули, а тело содрогнулось под напором ударившего в могучую грудь урагана ярости.

* * *

Мериддин мог без труда стать победителем в этой схватке. На его стороне выступило всё — сила, опыт, остатки магической силы. Но в таких боях сие не главное. Почему нахохлившийся и умирающий от попавшего в кровь яда воробей отгоняет гадюку от собственного гнезда? Отчего стая тщательно подобранных, откормленных гончих поджимает хвост перед обнажившим клыки в последнем оскале волком? Что заставляет охотника опустить ружьё, когда верещащий от ужаса загнанный в угол заяц, зажмурив раскосые глаза, кидается на двуногого палача? Те, кто почти победил, могут позволить себе подумать и об отступлении. Они — хозяева положения — не захотят пожертвовать великим, ради малого. Им позволительно благо (благо ли?) быть осмотрительно-милосердными.

Ратибор сражался безобразно. Сиггурд рвал бы на голове волосы и клял бы последними словами своего ученика, доведись ему взглянуть на сие безобразие. Всадник уподобился той самой рыси, сражённой им в далёком заснеженном лесу. Он рычал, визжал и плакал, терзая почти каменную плоть воина-варвара. Мериддин стал похож на медведя, тщетно пытающегося скинуть с себя обезумевшую лайку. Ярость закипала в душе чародея. Но её тушил страх. Страх перед простым смертным, коего он не смог ни понять, ни соблазнить.

Ратибор метался по скалоподобному телу, словно белка по стволу векового дуба. Его удары, щипки и укусы почти не наносили вреда, но он не собирался отступать, пока в его теле теплилась хоть искра жизни, пока в душе оставалась хоть капля веры в себя…