Читать «Подлунное Княжество» онлайн - страница 234
Сергей Бабернов
— Ничего не понимаю! Вы же сами вроде как помогаете. Сватаете.
— Уж попался бы он мне! — Яга нахмурилась. — Я бы указала ему тропку к суженой! В чащу лесную б, в топь бы непроходимую заслала! Извела бы девичьего погубителя! Только не пришёл бы он ко мне никогда. Не стал бы болтать без умолку, не стал бы советов моих слушать. Он, дитятко, породы особой. Для нас самой страшной.
— Чего же в нём особого?
— А то, девонька, что есть в мужском племени каста особая — те, кто не смирился с неспособностью своей к созиданию. И добиваются они права, нам природой данного, любыми способами. Преуспевает в сём немногие. Они и есть наши погубители.
— Ничего не понимаю, — Света сделала ещё один глоток из ковша. — Какое право? Рожать? Бред какой-то!
— Вовсе нет, внучка! — костлявые пальцы теребили седую прядь. — Разве он не кощунник!
— Кто?
— Разве он песни не складывает?
— Вроде говорил что-то такое… Я, правда, не слышала.
— Твоё счастье, красавица. Не свело ещё тебя с ума его детище.
— Ах, вот вы о чём! — Света рассмеялась. — Я уж, бог знает что, думать начала!
— Зря смеёшься, наивная! — единственный зуб то и дело покусывал губы. — Разве не околдовал он тебя, несчастную, не запер сердечко в клетку. Разве прилагал он к тому усилия. Разве не сама ты, потеряв осторожность, ввела его в Святилище.
— И вы про святилище. Ладно, в этом я всё равно ничего не понимаю. А насчёт песен и детей… По-моему, это уж слишком.
— Слишком?! Разве не вынашивает он свои кощуны, подобно семени? Не производит их на свет белый в муках? Не тешит и не лелеет их, как младенца? Не выкармливает и не защищает? Не гордится ими?
— Пусть так. Но…
— Так, всё так, внученька. А вместе с чадом таким неестественным, обретают они силу особую. Другие мужчины пусть и боятся нас, и притесняют, но ищут нашей благосклонности, потому как не могут оставить на земле памяти, кроме как через потомство своё. Потому пусть незаметно, но обретаем мы власть над ними, держим зверя на поводке невидимом, ставим их гордыню и силу в своё услужение. Те же, кто подобен твоему ратоборцу, кто, презрев ритуал и законы древние, плодится при помощи красок искусно наложенных, слов удачно сложенных, звуков умело сплетённых — неподвластны влиянию нашему. Хуже того — мы сами готовы бежать за ними на край света, забыв и о силе своей, и о своём предназначении. Они же, погружённые в созидание нечестивое, принимают равнодушно нашу жертву великую, смотрят на погибель нашу и продолжают лелеять порождённое ими детище. А уж если искра страсти вспыхнет в нём, как в твоём погубителе, то нет того пламени страшнее, потому как губительно оно для нас, древней памяти хранительниц.
— Искра? — Света задержала дыхание. — Вы думаете, у Ратибора есть эта искра?
— Костёр! — простонала Яга. — Тебя, несчастную, опаляющий, подобно тому, как настоящий огонь сгубил невесту его. Как чуть не убил деву озёрную. Слава Прародительнице, ту я вовремя спасла, от безответной любви да пустых обещаний сохнущую. Одно его присутствие губительно для нашего племени, не то, что страсть!