Читать «Повесть о Левинэ» онлайн - страница 27

Левинэ подумалось на миг, что мать может гордиться своим сыном, и эта гордость послужит ей утешением

Он ответил на ее возмущение:

— Эти цепи — почетная награда мне за хорошую службу пролетариату.

Но мать никак не откликнулась на эти слова, как будто и сказаны они не были. Помолчав, она сообщила:

— Я уговорилась с адвокатом, он зайдет к тебе. Он хочет сначала поговорить с тобой. Это — лучший адвокат Мюнхена.

— У меня к тебе только одна просьба,— отвечал Левинэ,— позаботиться о жене и сыне, твоем внуке, если им понадобится помощь. Они останутся без всяких средств к существованию.

Он все еще надеялся...

Но мать и на эти слова никак не отозвалась.

Бесспорно, она опять рассчитывает спасти его и вырвать из революционной работы, из круга самых близких ему людей, из семьи, созданной им против ее воли, из всего, чем он жил, смыть с него следы этой жизни и пересадить к себе в гейдельбергский комфорт, в старый, умирающий порядок. Она никогда не поймет, что привело его в эту тюрьму.

Есть счастливцы, которым и родные по крови — опора. Но он лишен этого. Он — пришелец из буржуазной среды. И мать, сидевшая рядом с ним, несравнимо дальше от него, чем любой из товарищей, от которых он оторван, отрезан сейчас. Она отвергала все, что он любил, все главное, чем он жил. Разве не знал он этого раньше? И ему стыдно стало, что он обратился к ней с просьбой о жене и сыне.

Но все-таки это мать, и по-своему она любит его.

— Мы давно не видались с тобой,— повторил он и спросил спокойно, словно не в тюрьме они: — А Соня где? В Гейдельберге? Как она?

— Соня приехала со мной,— отвечала мать.— Я взяла ее с собой. Она очень нервничает.

Мать еще раз с отвращением поглядела на кандалы сына.

— Как ты тут спишь? — спросила она.

Было приятно, что она держится спокойно, без сантиментов и слез. Никаких мелодрам. Сильная и упрямая женщина.

— Хорошо сплю,— отвечал он.

— А пища?

— Тюремная. Кроме того, рабочие передают продукты.

— О пище я позабочусь. Как смели надеть на тебя цепи? Это — Россия!..

Свидание длилось недолго.

Они поцеловались на прощание.

Теперь надо выдержать визит адвоката, скуку юридической канители.

Все, что ставят ему в вину нынешние победители,— все это его заслуги, его гордость, его честь и слава. Если динамит Маркса действовал правильно и хорошо в его руках, то он счастлив. Родить в нем трепет может теперь только суд пролетариата, партии, суд над ним, вождем мюнхенских коммунистов, побежденных в борьбе. Если такой суд скажет: «Ты плохо работал», то в этом будет самая жгучая боль.

— Я не гожусь вам как подзащитный,— предупредил он графа, когда был вызван на свидание с ним. — Должен сказать вам, что я не намерен защищать себя на суде и добиваться смягчения наказания. Суд я рассматриваю как представителей определенного класса, которые являются моими политическими противниками. Ту борьбу, которую я вел, я буду продолжать и на процессе.

— Я очень рад этому,— отвечал граф, и это было так неожиданно, что Левинэ взглянул на него с любопытством.— Конечно, вы должны высказывать на суде свои убеждения с полной свободой.