Читать «Победитель свое получит» онлайн - страница 59
Светлана Георгиевна Гончаренко
– Привет! – прокричал ей Илья, одолевая гомон и шум.
– Привет. Ты здесь откуда?
Нельзя сказать, чтобы Ксюша Илье обрадовалась. Кажется, она даже не сразу его узнала, а когда узнала, только сморщила носик и улыбаться не стала. Наверное, он помешал ее мыслям.
– Я ниоткуда, – радостно ответил Илья. – Просто так! Почему бы нет?
– Зачем?
– Я провожу тебя домой.
– Не надо. Мы с девчонками собрались в торговый центр. Я не скоро освобожусь.
Никаких девчонок, желающих пройтись с Тарой по магазинам, поблизости не было. Зато парень, что шептал ей что-то на ухо, застрял в дверях и недовольно разглядывал Илью. Парень был коренастый, румяный, густобровый. Свой ежик он теперь прикрыл кепкой, а в уши вставил веревочки плеера.
Илье парень не понравился.
– До свидания, – сказала Тара и скользнула в дверь.
Илья бросился за ней. Здоровяк в кепке тоже не зевал. На улице он пристроился рядом с Тарой, Илья занял место с другой стороны.
Тара посмотрела на того и другого и сказала:
– Знакомьтесь: Конотопов, Бочков. Дальше вам по пути, а мне нет.
И как только она умудрилась вскочить в автобус, который, скрипя, уже сводил свои двери?
Илья и его новый знакомый Конотопов кинулись вслед за Тарой, но их обоих оттолкнул какой-то нахальный мужичишка. Именно перед носом этого мужичишки створки двери и воссоединились окончательно. Автобус тронулся. Он увез Тару в неизвестность.
– Я тебе в бубен дам, – посулил Илье Конотопов.
– Попробуй, – миролюбиво ответил Илья.
– Она тебя просто дина´мит. Она со мной ходит.
– Не ходит она, а пари´т, – не согласился Илья.
– Чего? Ты пидор, что ли? – не понял Конотопов.
Наверное, его плеер переврал сказанное Ильей. На том и расстались.
Естественно, на вечерней репетиции Тара не только игнорировала Илью, как все последние дни, но и смотрела сурово, оттопырив маленькую розовую губу.
Кирилл Попов тоже был Ильей недоволен:
– Вяло, неорганично! Смотри, Бочков, загремишь в Розенкранцы и Гильденстерны!
Илья ничего не понимал. Он очень старался – бил веником Виталика и далеко отпихивал от себя папашу Полония, которого нарочно, назло Шекспиру, играл хилый восьмиклассник Олежка. Такого пихать было одно удовольствие.
Мертвую Офелию Илья тоже оплакивал очень громко.
– Плохо! Вяло! – вопил Кирилл Попов.
Было видно, что он взбешен, что готов одним только взглядом, не прибегая ни к венику, ни к рейке, уничтожить неорганичного Лаэрта. Офелия смирно лежала на старом диване, обозначавшем гроб. Она обливала Илью презрением из-под полузакрытых ехидных век.
– Падай на гроб, Бочков! Падай, а не прилаживайся! – требовал Кирилл.
Илья падал, но немного все-таки наискосок: он старался не задеть зловредную Офелию, которая так и норовила ткнуть его в подбородок своим ловким мертвым коленом.
– Не то! Не так! Я тут с ума сойду, – кипятился Попов. – Ну-ка, Катя, уйди пока. Смотри, Бочков!
Покойная вскочила и отошла в сторонку, а Кирилл, широко раскинув крепкие руки, с разбегу упал на диван. Катя убралась из гроба вовремя: видавшая виды мебель не вынесла режиссерского показа. Диван громко, в несколько сухих деревянных голосов, хрустнул, жалко поджал передние, неизвестно кем погрызенные ножки и сложился неправильно и безобразно. Попов скатился с него, как с самосвала.