Читать «По поводу самопризнаний двух петербуржцев» онлайн - страница 5

«Наше воспитанiе не укрѣпляетъ, а разслабляетъ, и такъ рознитъ людей съ ихъ прежнимъ бытомъ, что дѣти крестьянъ и даже купцовъ дѣлаются почти не пригодными къ дѣятельности въ средѣ, къ которой принадлежатъ по рожденiю: мiръ – народъ имъ чуждъ; они уже не его. Крестьянинъ, учившiйся въ нашихъ среднихъ и высшихъ заведенiяхъ, перестаетъ быть крестьяниномъ: онъ является въ глазахъ своихъ односельчанъ и вообще простаго народа – бариномъ, чиновникомъ (и дѣйствительно онъ вѣдь получаетъ чинъ), господиномъ, не-нашимъ, такимъ, однимъ словомъ, которому позволительно и не соблюдать Русскаго обычая, котораго они считаютъ принадлежащимъ болѣе къ сферѣ оффицiальной….»

Подобное-же говорится о купеческихъ дѣтяхъ. И что-же отвѣчаетъ на это внутреннiй обозрѣватель «Современника?» – Что явленiя эти подмѣчены вѣрно, но разъяснены ложно.

«Явленiя эти происходятъ не отъ излишества образованiя, а отъ недостатка образованiя (неужели? кто же думалъ противное?). Истинно образованный человѣкъ не постыдится быть ни мужикомъ, ни купцомъ, если найдетъ занятiя по этимъ профессiямъ для себя выгодными.»

Если найдетъ занятiя по этимъ профессiямъ для себя выгодными! Вотъ истинно современное мнѣнiе, обличающее самую суть мнѣнiй «Современника». По нашему – подобныя мнѣнiя – т. е. не стыдиться, потому что выгодно, – обнаруживаютъ скорѣй недостатокъ образованiя, чѣмъ излишество пониманiя. Тутъ можно и должно совсѣмъ по другой причинѣ не стыдиться. Сей рѣзкiй приговоръ подтверждается слѣдующимъ:

«Если-же у насъ» – продолжаетъ «Внутреннее Обозрѣнiе» – «нерѣдко молодые купчики стыдились продолжать отеческiя занятiя и перебѣгали въ военную службу, или дѣлались болванами, уличными львами, праздношатающимися и т. д., то въ этомъ виноваты не школы, на скамьяхъ которыхъ они сидѣли только въ первыхъ классахъ, а общественное мнѣнiе, которое прежде жаловало одно только дворянское и благородное званiе, и совершенно презрительно относилось къ купеческому и крестьянскому.»

И такъ общественное мнѣнiе виновато, но какого общества? Общества образованнаго, получившаго школьное образованiе, «избавившагося отъ предразсудковъ» и набравшагося европейской гуманности, невѣрящаго, что земля на трехъ китахъ держится, гордаго своими возвышенными познанiями. Но что-же внушило ему это высокомѣрiе? Именно внѣшнее его образованiе, заботящееся единственно объ искорененiи предразсудковъ (въ число которыхъ поступила тьма самыхъ святыхъ вещей и мнѣнiй), смѣющееся надъ народнымъ говоромъ, надъ его жизнью, вѣрованiями и обычаями.

Достаточно одного этого сознанiя, что общественное мнѣнiе, т. е. мнѣнiе образованнаго меньшинства презрительно относилось къ двумъ кореннымъ сословiямъ земли русской. Оно и не могло иначе относиться: просвѣтительное начало школы не согласовалось съ просвѣтительнымъ началомъ русской земли. Первое основывалось на разсудочномъ образованiи и на усвоенiи внѣшне-европейскихъ формъ, которыя и не могли къ намъ перейти внутренно, духомъ, потому что мы не иностранцы, а сами по себѣ, – второе на ученiи христiанской любви, учащей любить ближняго какъ самого себя. Вотъ въ чемъ и заключался разладъ.