Читать «По военным дорогам отца» онлайн - страница 3

И больше всего ценил он орден Красного Знамени № 1.

- Его заслужил весь Красный Урал. Мне лишь выпала честь носить этот орден, - не раз говорил отец.

В августовские дни 1938 года дальневосточные мальчишки в волочаевцев уже не играли. Их новыми кумирами стали герои Хасана, те командиры и красноармейцы, которые могучим ударом выбили японских захватчиков с советской территории и вновь водрузили красные флаги над сопками Заозерной и Безымянной.

Особая Краснознаменная дальневосточная армия к тому времени была преобразована в Краснознаменный Дальневосточный фронт. Отцу доверили командовать им.

Не добившись успеха, японское правительство запросило перемирия, и 11 августа 1938 года боевые действия на фронте прекратились.

В сентябре произошла моя последняя встреча с отцом. Было это уже в Москве. Он положил руки мне на плечи, приблизил к себе, а после протянул кожаную полевую сумку:

- Храни, Васек!

Только во снах потом я сбегал вместе с ним к берегам Уссури. Увидеть его и маму (а ее я тоже потерял вскоре же) сумел только после окончания Великой Отечественной войны. Но увидел их, к сожалению, лишь на фотографии. Разыскала тогда меня Зоя Сергеевна Дубасова. [9]

«Зошей» звали дома подругу мамы. Она-то и вручила мне фотографию двадцатых годов, на которой были запечатлены вместе «китайский генерал Галин» и незаменимая его переводчица. То было фото двадцатых годов. В Китае шла гражданская война. Отец тогда исполнял обязанности главного военного советника при революционном правительстве Сунь Ятсена.

Он много сделал для создания и упрочения Национально-революционной армии Китая. Большую работу среди китайских товарищей вела и моя мама - Галина Александровна Кольчугина, направленная в их страну Телеграфным агентством Советского Союза.

В 1928 году родители вернулись в СССР. Тогда-то я и появился на свет. Очень мало, всего лишь десять лет, довелось мне прожить с родителями. Редко я видел отца в его любимой косоворотке. Да и маму в гражданском платье почти не помню - все в шинели была, в гимнастерке…

Кожаная командирская сумка долго служила мне. Носил в ней учебники и тетради, когда учился в Бедно-демьянской семилетней школе - она находилась близ Пензы, а в планшетке хранил письма, которые слали мне верные друзья отца и матери. Из той же планшетки в военном 1944 году достал и заявление о вступлении в ряды ВЛКСМ.

Потом учился в столичном техникуме цветной металлургии. По его окончании мне предложили работать на медеплавильном заводе в неведомой дотоле Ревде. «Где это?» - спросил. «На Урале», - услышал в ответ. Снова вспомнился отец. Заявил: «Поеду туда, на Урал…»

Прибыл на Среднеуральский медеплавильный завод. Представился начальнику обогатительной фабрики Валентину Константиновичу Аполлонову. Изучив мои бумаги, он сказал:

- О, сын того самого Блюхера, что в наших местах воевал? А ты, выходит, сразу механиком намерен стать?

- Так назначили.

- А может, лучше с низов, как отец? Определю-ка тебя для начала бригадиром в ремонтную мастерскую…

Несколько лет я проработал в Ревде. Из бригадиров вышел в мастера, затем стал механиком обогатительной фабрики, а позже поднялся и до технического руководителя ремонтно-механического цеха СУМЗа. Те годы были самыми трудными в моей жизни, но рядом всегда находились [10] хорошие люди, умевшие и добрым словом ободрить, и от ошибок оградить. Они дали мне трудовую закалку, научили мастерству, высокой любви к рабочему человеку. Такое никогда не забудется.