Читать «Пламя Атлантиды» онлайн - страница 29

— Атланта Непревзойденная шлет вам приветствия через безбрежную гладь тихих вод, этот неблизкий путь призван нам мир обрести в лучезарном покое.

У трех мужчин сразу приоткрылся рот, а в глазах появилось выражение глупой растерянности. Латима едва сдержала улыбку. Варвары! Вряд ли они поняли, что хотела сказать посол на языке высокой поэзии своей империи, как и то, что подобной чести удостаивались только самые уважаемые собеседники.

— Латима Лучезарная, следуй за мной! — Поднял руку один из них, и девушка едва сдержала смешок, сделав жест своему сопровождению, которые едва не зароптали от возмущения. Настоящие дикари! Оставалось надеяться, что царь Аттикус не повторит ошибок своих подручных. Нет, она не сомневалась в своем хваленом самообладании, но очень тонка грань между уважением и пренебрежением, может не хватить сил отличить одно от другого.

Худшие опасения подтвердились. Сопровождающий указал на крытую повозку — фиакрон, где ей со спутницами предстояло преодолеть путь до дворца императора. Она и раньше слышала, что женщины этой страны не имели права ездить на колесницах. Впрочем, всех остальных прав они тоже не имели. Даже в варварской Кассиопее можно было наблюдать почтение к потомственным аристократкам, поэты часто воспевали женщин и в песнях, и в стихах, но Спаркалия в отношении к прекрасному полу была непреклонна. Для того чтобы покинуть стены собственной обители, спаркалийки были обязаны получить на это разрешение не только супруга, но и имперского совета. На людях они были обязаны скрывать свои лица за темными масками, а тела — под плащами. Наедине с мужчинами им полагался минимум одежды, сидеть женщины могли, только обнимая колени своих мужей, не имели права говорить без разрешения и смотреть в глаза. Нарушение этих традиций жестоко каралось — многие не выживали под ударами кнута и пытками калеными прутьями.

Подумав, Латима решила не спорить — не лишится она своего величия от поездки в фиакроне, и не будет повода к вероятному межгосударственному разногласию на почве различия культур. Когда процессия тронулась в путь, девушка все же нарушила правило — откинула тяжелую темную занавеску, разглядывая проплывающие мимо дома, улочки и большую площадь. Когда они проезжали мимо помоста, женский крик разорвал тишину, и Латима поморщилась. На помосте собралась небольшая толпа из мужчин разных сословий, и палач в красном облачении как раз приковывал к перекладине молодую женщину, совсем еще девочку. Виталия заскрежетала зубами от возмущения — подручная никогда не сдерживала своих эмоций, но Лучезарная предупреждающим жестом накрыла ее ладонь.

— О, Лучезарная, посланница цветущей Атланты, — Латима удивленно посмотрела на одного из встретивших ее мужчин. Он ехал верхом на гнедом жеребце и как раз поравнялся с проемом фиакрона. — Если будет на то твоя воля, мы можем понаблюдать за экзекуцией.

— В чем вина этого дитя? — невозмутимо поинтересовалась девушка, словно ничего ужасающего на ее глазах в этот момент не происходило.