Читать «Писатели, пишите!» онлайн - страница 27

— Но там живопись, понимаете… Живопись — это трудно для восприятия. Это не каждый возьмется. А у меня текст очень легкий. Бойкий такой текст. Хвалят. Возьмите, а?

Писатели вокруг недовольно зашушукались. Конечно, сейчас этот уломает читателя, а две книги за раз почти никто никогда не берет. Нечего тут уговаривать! Пусть сам выбирает — взрослый уже человек, в конце концов!

— Триста рублей, — строго и гордо одновременно поднял подбородок читатель. — И ни копейкой меньше.

— У меня только двести восемьдесят, — пошуршав купюрами, грустно сказал писатель. — Но завтра, знаете, завтра точно будут деньги!

— Эх, на что только с вами не пойдешь! — махнул рукой читатель. — Давай свои двести восемьдесят. Уговорил. Пойду теперь тебя читать.

Он уже отходил, когда кто-то из писателей со стороны вежливо потрогал его за рукав. Потрогал, а потом прошептал почти на ухо:

— На нашем стенде триста — начальная цена. Приключения, боевики, много иллюстраций…

— Надоели уже приключения.

— Есть любовная лирика! Триста! И это — только самая начальная цена.

— Ну, ладно тогда. Пойдем, посмотрим, что там у тебя.

— Ну, вот… Ну, вот…, — перешептывались писатели сзади. — Других читателей для нас все равно нет. Писать надо лучше, тогда и цена всему будет соответствующая. Это правильно, конечно. Рынок опять же.

И с тоской смотрели на полки, плотно уставленные новыми томами в разноцветных обложках.

Свобода

Сегодня на ужин вдруг дали кусок сладкого сливочного торта и половинку банана. То есть, признание какое-то. И самому сразу стало будто теплее на душе и легче — не зря мучился, не зря.

В стену подолбили твердым и тяжелым, наверное, табуреткой.

Виктор Васильевич взял чистую кружку и прижал к стене, а сам ухом — к кружке. Ответил двумя ударами каблуком ботинка.

— Алё! Василич! Ты там как? — раздалось, как по телефону. — Живой еще? Трепыхаешься?

— И неплохо живой, между прочим, — прокричал в кружку Виктор Васильевич. — Вот торт у меня на столе, бананов гроздь. Даже съесть все не могу — останется на завтра.

Он сыто цыкнул зубом, погладил себя по животу — хотя, кто бы это увидел через стену?

— О-о-о! Да ты просто крут! А мне вот бутылку вина принесли импортного. Вкусного!

Черт побери, Васька опять впереди оказывается. Что он там сумел наклепать такого, что целую бутылку вина ему? Виктор Васильевич нахмурился, перебирая в голове возможные варианты, потом закричал в кружку:

— Поздравляю, Михалыч! А что за тема-то? Каким образом попал в тренд? Ну, в струю, типа?

— Это личный разговор, Василич, — донеслось из-за стены. — Вот как в баню поведут, тогда и пошепчемся.

Угу… Пошепчемся. Там и так на таких шепчущихся косо посматривают. Как-то сговорились там ребята в бане. Ну, сделали вдесятером одинаково. Чистенько так сделали. Премия, правда, была. А как же! За хорошее — премия, это закон. Правда, одна — на десятерых. Все тогда смеялись. Эх… Сколько там на часах?

За дверью раздался двойной удар морской рынды, а потом крик коридорного: