Читать «Пионеры-герои (Рассказы и очерки)» онлайн - страница 76

Колин отец, Василий Демьянович Гойшик, был председателем Яблынковского сельсовета. И хотя не любил Коля хвастаться, но в душе очень гордился, что папе его доверено представлять Советскую власть в целом сельсовете. Вот на вопрос сына о том, когда же она началась эта самая Советская власть, и ответил как-то Гойшик-старший, рассказав и про Питер, и про Ленина в Смольном, и про «Аврору». Коле иногда казалось, будто он сам видел когда-то, как через огромную площадь бегут в атаку на Зимний матросы и развеваются у них на ветру ленточки: «Ур-ра!» А министры поднимают руки кверху.

Ребята слушали Колю, поеживаясь от прохлады.

Было это еще до войны. А теперь отец должен отстаивать Советскую власть. «Человек уходит в ночь» — вычитал Коля в одной книжке. Была она про революционеров. И отец его тоже уходил в ночь…

Уходил к партизанам, чтобы сообщить сведения о немецких эшелонах, о пополнении вражеских гарнизонов, о полицаях-бобиках. Многое ему рассказывал Коля. Знал, что вторглись в страну оголтелые враги Советской власти. Это они срывали красные флаги, портреты Ленина, жгли книги. Всюду появилось изображение свастики и тупоклювого орла. На столбах и на стенах домов расклеены приказы, в которых крупными буквами выведено слово: «Расстрел».

Семье Гойшиков тоже грозил расстрел, когда Коля привел домой двоих раненых красноармейцев и спрятал их на сеновале. Бабушка и мать вели себя так, будто ничего у них в доме не изменилось. Чтобы ни у кого не возникло подозрений. Ночами пробирался Коля к раненым, кормил и поил их, помогал перевязывать раны.

В 1943 году полицай выследил и выдал фашистам Василия Демьяновича. Отважный подпольщик попал в лапы палачей. Его зверски истязали, добиваясь, чтобы он рассказал про подпольные явки, назвал связных и навел на след партизан. Колин отец умер, даже не сказав, зачем он в тот день приходил в Ивацевичи.

В тот же самый день в деревню Воля нагрянули каратели. Готовилась расправа над всей семьей Гойшиков.

Ольга Андреевна сразу догадалась, что нужно вооруженным фашистам в Воле. Подводы еще только свернули к хутору, как она кликнула Колю с бабушкой, и втроем, они кинулись бежать в лес. Морозный ветер зло бил в лицо, слепил глаза. Ноги проваливались в рыхлый снег. Кружила метель. Она заметала следы и мешала бежать. Бабушка привалилась к березе и прошептала:

— Сил моих нету идти. Бегите, детки, сами, а я…

— Так ведь лес рядышком! — крикнул Коля. — Давай, бабушка, я тебе пособлю.

— Нет, не дойти мне. Только вас задержу…

Сквозь слезы видел Коля, как заковыляла бабушка к дому. В ушах звучал ее голос:

— Тебе жить и жить, внучек, а мне уже девятый десяток. Я их задержу в хате…

Бабушка успела вернуться в хату. Как сумела, отвлекла внимание фашистов от беглецов. Обступили ее, выпытывают: где да где они, невестка с внуком. Тщетно, ничего им не сказала, все отговаривалась тем, что стара стала, дескать, ничего не помнит. А у самой тревога на сердце. «Успели ли мои добежать до леса? Сумеют ли уйти от погони?»