Читать «Песня единого фронта» онлайн - страница 15

Подтвердив кивком, что ход ее мыслей уловлен, узник ответил:

— Мои книги и лекции всегда обеспечивали меня. Я полагал, что и впредь буду зарабатывать достаточно. Заказывая плащ, я надеялся разгуливать на свободе.

Последние слова он произнес без малейшей горечи — видимо, только для того, чтобы не оставить собеседницу без ответа.

Смерив его негодующим взглядом сверху донизу, старуха внезапно ощутила неуместность дальнейшего наступления и, ни слова не говоря, выбежала из тесной клетушки.

— Кому охота слать деньги человеку, арестованному инквизицией! — досадовала она в тот вечер, ложась в постель.

Портной, не ожидавший больше неприятностей со стороны духовенства, не одобрял неустанных стараний жены заполучить деньги.

— Не о том сейчас его думы, - отозвался он глухо.

Она не проронила ни слова.

Несколько месяцев об этом злосчастном деле не было ни слуху ни духу.

К началу января выяснилось, что синьория, прислушиваясь к желанию папы, вынашивает решение о выдаче еретика. Тогда же на имя Цунто поступило новое приглашение посетить здание священного трибунала.

Определенный час не был назван, и госпожа Цунто вышла из дома после полудня. Она пришла явно не вовремя. Узник ожидал встречи с прокуратором республики, уполномоченным синьорией составить заключение по вопросу о выдаче.

Посетительницу принял тот важный старик, который устроил первую встречу с ноланцем. Он сказал, что заключенный желал бы поговорить с нею, но ей следует взвесить, удачно ли выбрано для этого время, поскольку вот-вот начнется конференция, имеющая для заключенного исключительно важное значение.

Ее ответ был краток: об этом пусть спрашивают его.

Один из монахов вышел и привел узника. Разговаривать надлежало в присутствии все того же важного старика.

Не успел ноланец, улыбнувшийся гостье уже в дверях, и слова молвить, старуха выпалила:

— Почему вы так себя ведете, если хотите разгуливать на свободе?

Одно мгновение маленький человек, казалось, был озадачен. За прошедшие месяцы он давал ответы на множество вопросов и вряд ли мог удержать в памяти окончание последней беседы с женой портного.

— Деньги для меня не пришли, — наконец проговорил он. — Я дважды писал о них, но так и не получил. Мне подумалось, не согласитесь ли вы взять плащ.

— Будто я не знала, к чему вы клоните! — презрительно сказала она. — Да ведь шили-то его по вашему росту! Кому же он будет впору?

Ноланец с болью посмотрел на старую женщину.

— Это не приходило мне в голову, — сказал он ей. Потом обратился к инквизитору: — Можно ли продать все мои вещи, а деньги вручить этим людям?

— Ничего не выйдет, — вмешался рослый толстяк, приведший узника. — На них претендует господин Мочениго. Вы долгое время находились на его обеспечении.

— Он меня нанимал, — возразил ноланец устало.

Старик поднял руку.

— Это нас не касается. Я нахожу, что плащ должен быть возвращен.

— А нам от него что толку? — заупрямилась старуха.

Старик слегка покраснел. Он заговорил с расстановкой:

— Послушайте, любезная! Будьте хоть немного снисходительны, как и подобает истинной христианке. Обвиняемый стоит в преддверии переговоров, которые означают для него жизнь или смерть. Вряд ли вы можете потребовать, чтобы он сейчас думал о вашем плаще.