Читать «Пёс с золотыми зубами. Сборник» онлайн - страница 38

есть три рубля. Если можно, пошлите дневального купить мне булку

хлеба.

Он вышел за дверь. Я слышал, как Кислицин кому-то там говорит:

«Я отдал зеку твою вермишель. Надеюсь, не будешь обижаться?

Он человек крайне истощённый. Да ещё с его двухметровым ро-

стом! В общем, купи ему буханку свежего белого хлеба. Принесёшь

сюда».

Кислицин вернулся и начался допрос.

– В какой партии состояли?

Я решил продать себя дорого.

– С тридцать первого – в подпольной левобухаринской. А позже

она вошла в правотроцкистскую партию…

– Как независимое крыло?

– Да… – сказал я, точно глухо кашлянул.

Следователь пристально посмотрел на меня:

– Левобухаринская? Интересно… Первый раз слышу о такой…

Каковы были её цель и программа?

Я почувствовал, что он всё-таки не верит мне. Это было опасно.

Я растерялся: вдруг Кислицин отправит меня назад в штрафную,

пока я не успею тут как следует оклематься?

Несмотря на свою пятьдесят восьмую статью, я в политике не по-

нимал ни бельмеса. Правда, в камерах да бараках левым ухом кое-

что слышал о Троцком и Бухарине. Из того, что в газетах, само собой,

про них не писали. Арестанты поговаривали, будто Бухарин был за

частную собственность на землю и, значит, как бы против колхозов.

А я в своё время оттого и перебрался в Воронеж из родной Вели-

ко-Михайловской слободы, что шепнули мне добрые люди, будто за

моё тогдашнее хозяйство (лошадь, две коровы, три свиньи) мне не

миновать Сибири.

– Наша цель… – начал я, с трудом подбирая слова, – вооружён-

ная борьба против коллективизации и раскулачивания. Програм-

ма – земля крестьянам. Как было обещано нам самим товарищем

Лениным…

В это время дневальный принёс большую булку белого тёплого

хлеба. Однако Кислицин всю её мне не дал. Отрезал граммов четы-

реста, а остальное положил на окно и накрыл газетой.

Такого вкусного хлеба я никогда не ел. Я не променял бы его ни на

какие деликатесы. Этот хлеб я не столько кусал, сколько целовал. Он

таял во рту. Всего несколько раз отведал его, а в руках уже ничего нет.

Недоумённо поглядел на Кислицина.

– Повремени немного… – улыбнулся следователь. – Иначе забо-

леешь. Когда закончим, я отдам тебе весь хлеб. А сейчас ещё вопрос:

в вашем деле указано про побег на пароходе «Мироныч» из бухты

Амбарчик в тысяча девятьсот тридцать девятом году. С какой целью

вы его совершили? И куда хотели бежать?

Я понимал, что мне необходимо наговорить на себя как можно

больше, не ограничивая ни в чём свою фантазию. Каждая минута в

тёплом кабинете следователя была спасением. Я вовремя вспомнил

загадочного выдумщика фельдшера Льва Максимовича Руженцева

и с ходу развернулся на полную катушку:

– После Ленинграда «Мироныч» должен был доставить лес во

Францию, – строго сказал я. – Этот факт вы можете проверить.

Таким образом, я по поручению партии собирался пробраться за

границу. Для получения инструкций, денег и подложных советских

документов.

– Куда конкретно? – сдержанно заметил Кислицин.

– В этот… Париж!

– С кем вы там должны были встретиться?

– Этого говорить не имею права.

Следователь усмехнулся: