Читать «Переучет» онлайн - страница 44

– Как насчет танцев?

Жозефина смотрит на своего парня.

– Даже не знаю. Марко, кажется, не хочет.

– Тем лучше.

– Вот это было необязательно говорить.

– Наверно, хотя это правда.

– Вы некоторым образом заставляете меня выбирать между вами и Марко.

– Ну да, это было бы неплохо.

– Я не могу.

– Да можешь легко.

– Нина, вы сами понимаете, что я не могу. Это абсурд.

Все, с Нины хватит. Она достает телефон и включает странную балканскую музыку от Людвига. Жозефина продолжает говорить, Нина не слышит ни слова, только видит, как губы лепят слова. Она внезапно перестала слышать эту надоедливую тетку, а то сначала уси-пуси, а теперь обернулась против Нины. Слова Нине не нужны. Уже много лет слова не то, что ей нужно. Музыка утягивает ее в себя. Освобождает. Какое божественное облегчение.

Покачивая в такт головой, Нина выходит на крыльцо, тут похолодало, уже поздно. Вступают низкие, какие-то искореженные трубы, следом контрабас, наконец барабаны. Ритм обретает четкость и силу, и Нинино тело начинает извиваться, удивительно гибко. Руки порхают. Одна поднимается, другая уходит вниз. Нина пробует закурить, но бросает затею, потому что пальцы отбивают такт. Амплитуда движений тела увеличивается. Включается нога, она поднимается без всякой Нининой помощи. И вторая нога отрывается от земли. Нога первая, нога вторая, раз-два, раз-два. Голова мотается, туловище раскачивается, руки дергаются, болтаются кисти, пальцы, шея, ноги, попа, она уже не знает, что есть что, разные части тела двигаются сами по себе, но в едином порыве. Нина ввинчивается в чрево музыки. Она мечтала об этом, она к этому стремилась. Отдаться во власть тому, что ее берет. Танцуя, она спускается по лестнице на тротуар. Энергия бешеная. Вступает странный, похожий на волынку духовой инструмент, и под него Нина начинает вращаться вокруг своей оси, сперва медленно, потом быстрее. Она кружится на месте, и все, что попадает в поле зрения – машины на Парквейен, Литературный дом, деревья в парке, пансион Коха, – сливается в широкую разноцветную полосу. Прохожие притормаживают и бочком обходят Нину. Они явно шокированы такой необузданностью в поведении такой немолодой женщины. Ее очевидно полная свобода вызывает зависть и одновременно кажется постыдной. Люди видят кадры своей четкой жизни в иной перспективе, в свете свободы, от которой они отказались вечность назад в обмен на материальное благополучие, доступ к которому Нина имела лишь фрагментарно. Музыка засасывает ее все сильнее, руки ходят вверх-вниз, ноги семенят короткими шажками, шея гордо выгнута, голова прямая. Нина – сгусток разъяренной энергии. Зачесанные наверх волосы рассыпаются по плечам, Нина перемещается на мостовую.

Как у большинства людей, у Нины нет привычки долго кружиться. Нехватка вращательных тренировок оказывается роковой. Курильщики, стоящие у «Лорри», успевают понять, что столкновение неизбежно. Водитель машины ударяет по тормозам. Кажется, что Нина уцелела, но она не возвращается на тротуар, а продолжает движение в центр перекрестка. Восточный трамвай сшибает ее на полной скорости. Крики. Нину толкает и тянет. Трамвай звенит и тормозит, и секунд через десять из-под него выползает чудом выжившая Нина. Ее сильно побило, она в крови, но стоит на ногах. Народ хлопает ей, подбадривает криками. Какое чудо, что все обошлось! И Нина продолжает свой танец. Не так грациозно и бескомпромиссно, как до того, но столь же вдохновенно. Наушники по-прежнему на голове. Гремит музыка. Похоже, она отделалась легче, чем все подумали. Невероятно, что такое бывает. Она делает пару нетвердых танцевальных шагов, как снова гремит отчаянный звонок. Из-за поворота выезжает западный трамвай. У водителя нет ни единого шанса. Слишком поздно. И поздно было с самого начала. С утренней зари два этих тела, железное и мягкое, шли навстречу друг другу. Вариантов нет. Западный трамвай сбивает Нину, и она исчезает под огромной железной махиной. Содержимое ее сумки рассеяно вдоль путей.