Читать «Переписка Виктора Сосноры с Лилей Брик» онлайн - страница 23
Виктор Александрович Соснора
Вася еще не читал. Он, как известно, — «медлительный сысой».
Я читала ему отрывки. Прочтет!
Что Вам посоветовать? Видела случайно на кулаковской выставке ленинградского писателя Битова. Он советует дать книгу в журнал «Дружба народов». Там, говорит, сейчас есть приличные люди. Могут напечатать если не все, то отдельные главы. Я этого Битова не знаю и не знаю, реально ли это.
По моему разумению, в книге нет никакого криминала и можно безболезненно отдать ее в любое издательство. Но я в этих делах слабо разбираюсь…
Что мне делать с рукописью? Дать ее Кулакову для Битова? Оставить у себя? Отослать Вам с оказией?
Напишите!
Все в Вашей книге для меня неожиданно. Все интересно. Все страшно. И мне так нравится; как она написана — кажется, что Вы жили в те времена и все это видели и тогда еще понимали что к чему. Хотя Вы и ссылаетесь на очевидцев и описателей.
Жду «Пьяных ангелов»!!!
Что с поездкой? Есть ли проблески? Как здоровье?
Что Марина?
Где и когда будете отдыхать? Мы оба кланяемся вам обоим.
Ради бога, не температурьте, не болейте!
Только что говорила с Кулаковым. Передала ему Вашу просьбу.
Тел<елефон> Винокуровой — теперь: 231-22-17.
38
Дорогая Лиля Юрьевна!
Не писал Вам (не отвечал) так долго, потому что не хотел огорчать.
Но ничего не поделаешь, правда есть правда, и она, как бы ни была странна, должна быть сказана.
Весь тираж моей книги — 25 000 экземпляров уже отпечатан полностью. Он сброшюрован. Был сигнал. И вся книга пошла под нож.
Официальное объяснение сией истории — что портрет Кулакова (мой портрет на фронтисписе) возвеличивание моей морды, что он создал великомученика из нормального советского человека средних лет.
Таково официальное объяснение, но ведь мы-то никогда не знаем и не узнаем истинную причину. ТАЙНА. ВЕЛИКАЯ ТАЙНА. Весь первый лист книги якобы перепечатывается, очевидно, за него будут платить «политически близорукие» редактора политически дальнозоркому директору.
СКУЧНО!
Нужно ждать, как мне говорят, а чего? По инстанциям ходить — делу вредить, как мне говорят. И — не хочу, и — не пойду. Пусть делают что хотят.
Вы даже не представляете себе, как мне было нерадостно, когда Вам не нравилась моя предыдущая проза, и как я был обрадован, когда Вам понравился мой роман. Помимо всего прочего, это все-таки многолетний труд с материалами.
Что делать с рукописью — не знаю. Кулаков с Битовым пытаются приладить ее в «Дружбу народов»… Не знаю. Еще мне сообщили, что в Москве есть симпатичный человек Гладков, который написал о Пастернаке и имеет какое-то отношение к издательству «Прометей». Знаете ли Вы его? Я не знаю и ничего не читал. Но меня уверяют, что он охотно взялся бы за мой роман. Уверения… разуверения… СКУЧНО.
Простите за несколько траурный тон письма. Таковы дела. Давно минувших дней.
Я месяц жил в Комарово, осточертела эта (не богом данная) богадельня, со всеми ее полицейскими досмотрами и шампанским. Был единственный дивный человек Владимир Николаевич Орлов, которого Вы, конечно же, знаете, он — бывший главный редактор большой <серии> «Библиотеки поэта». Он, кажется, восстановлен, но я постеснялся спросить и не знаю. Он был в самом искреннем восхищении от моих опусов в рифмах, потому что до сих пор ничего, кроме напечатанного, не читал.