Читать «Перелом. Часть 3» онлайн - страница 38

Другой оппонент Губкина - Казимир Петрович Калицкий - подпал под репрессии уже в 1938. В их споре Губкин также был прав, утверждая, что нефть надо искать в осадочных породах, на краю древних морей, тогда как Калицкий считал, что нефть надо искать прежде всего там, где раньше были залежи морской травы. А ведь по книгам Калицкого учились поколения нефтяников. Более того, даже после того, как Калицкий был арестован и сослан, книги "вредителя нефтяной промышленности" продолжали издаваться. А сослали его - уже в возрасте 60 лет - в Воркуту, потом - в Ухту - не самые лучшие места для человека в возрасте. Но потом, видимо, передумали и вернули обратно - на начало войны он находился в Ленинграде и оттуда отправился в Среднюю Азию, где еще в двадцатых нашел несколько месторождений нефти (в РИ умер в блокадном Ленинграде 28 декабря 1941 от воспаления легких; в АИ блокады не было).

В общем, в сообществе ученых-нефтяников кипели те еще страсти, а уж разгромные статьи Губкина по политическому накалу порой ничем не уступали творениям Вышинского - его противники "стремились вредить и вовлекали в это поганое дело", были "злобствующими профессорами" и так далее - вес в стиле той эпохи. Справедливости ради надо отметить, что до этого многие годы Иван Михайлович боролся с высказываниями типа "одного желания новых месторождений мало, нужны сами месторождения, одного наличия антиклиналей и куполов в осадочных породах еще недостаточно для получения нефти", а то и вообще "Нефть на Урале... Это даже не утопия! Это очередная авантюра Губкина, как и его курское железо!" (а я-то думал - почему в СССР так вяло ковыряли КМА ... вот поневоле задумаешься о вредительстве). Так что люди говорили про Губкина разное - и гонитель, и светило науки. Истина лежала не то чтобы посередине - нет, она занимала весь спектр, тем более что по итогам получалось, что гонителем-то он был по делу, разве что методы были не очень человечными, в духе времени, а уж результаты их применения могли быть для его оппонентов самыми губительными. Да и с остальными еще надо разбираться, и мы не будем говорить о них только хорошее - высказывание "о мертвых либо хорошо либо ничего" обычно любят те, кто наворотил дел, а потом хочет уйти в историю чистенькими. Не выйдет. Это как с Лысенко - наряду с гонениями на разделы науки типа генетики (что было однозначно плохим делом), он принес и пользу - вспомнить те же каучуконосы, что выращивались в БССР - мы воспользовались его результатами по полной, восстановив и расширив те совхозы и колхозы по выращиванию каучуконосов, что были организованы в БССР еще до войны, и в первый год эти урожаи были для нас спасением, да и сейчас натуральный каучук составлял более половины нашей резины, а с учетом того, что мы его добавляли в нашу искусственную резину, его роль была еще выше. Так что Лысенко был для нас героем, как бы это дико ни звучало для меня, привыкшего к другому тону статей в демократической прессе моего времени. А Губкин, наоборот - оказался не таким уж героем, как его рисовали в мое время. Да и вообще - многое оказывалось не таким, как я себе представлял.