Читать «Перегон» онлайн - страница 14

К затухающему, но всё ещё жаркому костру подошёл старый зэк, по кличке Корж. Аркадий Петрович жестом пригласил его присесть. Тот уселся, достал табак и ловко свернул самокрутку.

— Знаю я эти места, — старик прикурил от тлеющей головешки, — вырос здесь на заимке, учиться уехал в Свердловск, мечтал ветеринаром стать, а оказался вот где…

Мамонт его не перебивал, да и слушал в пол уха, его мысли были далеко.

— Здесь верстах в семи, деревня была, Ковалёвка называлась. Славились деревня своими кольчугами, лёгкими да прочными, спасли они не одного русского богатыря. Жили здесь кузнецы и шахтёры, работали тяжело, отдыхали правда тоже тяжело…

Корж с удовольствием затянулся и тут же выдохнул клуб дыма, сквозь редкие жёлтые зубы.

— Батя мой покойный, земля ему пухом, рассказывал одну историю, случилась она ещё до революции. Однажды через эту деревню везли в ссылку каторжан. Сидели они спина к спине на подводе, одним из них был тогда ещё никому, кроме МУСа, неизвестный налётчик Иосиф Джугашвили, по кличке Коба. Дороги здесь, как и всюду по Россеи-Матушки плохенькие, поэтому везли их долго, умаялись в пути и кони, и зэки, и конвой. И вот когда проходил этап через Ковалёвку и подвода поравнялась с маленькой церковью, Коба видать по семинарской привычке, три раза перекрестился. В этот момент из церкви вышел настоятель монастыря, Отец Кирилл. Помню я его, хороший был дядька, на попа совсем не похожий, учился в Иерусалиме, молва ходила, что даже служил он там, при монастыре Святого Гроба Господня. Увидев процессию священник остановил этап и пригласил всех трапезничать — и солдат, и каторжан и детей, что за телегой бежали, тоже покормил. Пока монахи накрывали стол, священник беседовал с зэками, один из них, кавказец, что сразу привлек его внимание, к удивлению был хорошо подкован, даже знал на память псалмы. После трапезы Отец Кирилл помолился и присел на лавочку в тени дерева. Затем он достал из портсигара папиросу, в ладонь высыпал из неё табак и набил им изящную курительную трубку с чуть искривлённым мундштуком. Кавказец внимательно наблюдал за его манипуляциями. Закончив набивать трубку, священник облокотился на спинку лавочки, закинул ногу на ногу, зажимая край трубки большим пальцем прикурил и с удовольствием втянул дым в лёгкие. Коба спросил разрешения попробовать, аккуратно, одними пальцами взял трубку и глубоко затянулся, голова легко закружилась, ему понравилось… Немного отдохнув, да ещё получив харчей в дорогу, этап двинул дальше. К вечеру того же дня священник обнаружил пропажу трубки да ещё и портсигара с папиросами.

Старик закашлялся и со злостью швырнул в костёр коротенький окурок.

— В конце тридцатых церковь закрыли, колокольню и монастырь развалили, монахов разогнали кого куда. Постаревшему, но ещё крепкому Отцу Кириллу, пришили четыре пятилетки по 58-ой и перевезли в расположенный поблизости лагерь, где он и пропал бесследно. И уж не знаю, то ли по совпадению случайному, то ли по злому умыслу судьбы, но на том самом месте перед монастырской кухней, где священник учил зэка курить, установили гипсовый памятник — Сталин сидит на скамейке. Облокотившись на спинку и закинув ногу на ногу, он курит трубку…