Читать «Первое ракетное соединение нашей страны» онлайн - страница 57
Александр Павлович Волков
За 11 лет службы в 349й ртб в должностях начальника группы, главного инженера и начальника ртб я убедился, что подавляющее число офицеров исключительно добросовестно, с высокой ответственностью и инициативой выполняет свой воинский и офицерский долг. Всем им хочется выразить благодарность и большую признательность. Многому мы учились и брали пример с наших старших товарищей, фронтовиков – начальников ртб, п-ка Сасько П. И., п-ка Тамарлакова В. К., Добрынина А. Н. Большой вклад в сплочение коллектива ртб и укрепление дисциплины внесли политработники-фронтовики п-к Мещеряков В. П., п/п-к Попов И. Н.
Автор заранее приносит извинения читателям этих кратких фрагментов из истории становления и непростого пути первой ртб 24 рд и одной из первых ртб в истории РВСН за возможные неточности в изложении отдельных событий, со времени которых прошло почти 60 лет.
В числе первых
– Сначала поясню, почему я оказался среди офицеров-фронтовиков, отобранных для освоения ракетного оружия. Очевидно, прежде всего сказалась моя достаточно фундаментальная для того времени механико-математическая подготовка. В 1938 году я поступил в МГУ имени М. В. Ломоносова, откуда в сентябре 1941 года с четвёртого курса призвали в армию и направили в Военно-воздушную академию имени Н. Е. Жуковского, которую окончил в 1944 году.
Сразу же после окончания Великой Отечественной войны мне выпало счастье быть среди первых в освоении принципиально нового ракетного оружия дальнего действия. Я был направлен в только что созданную в мае 1946 года первую бригаду особого назначения. Начинали практически с нуля. Для изучения документации по немецкому ракетному оружию основная часть офицеров бригады была направлена в специальный институт, расположенный на территории Группы советских войск в Германии, которым руководил подполковник Тюлин Георгий Александрович, впоследствии генерал-лейтенант – первый заместитель министра общего машиностроения. Георгия Александровича я знал ещё по университету. Другие офицеры направлялись для обучения в созданные к этому времени на территории Германии учреждения и лаборатории, занимавшиеся исследованиями немецкого ракетного оружия.
Первая бригада комплектовалась в основном инженерами из различных родов войск. Многие офицеры бригады, окончившие университеты, академии и институты, были знакомы с динамикой тел переменной массы, помнили уравнения Мещерского, Циолковского, знали из теоретической механики, что такое гироскоп. Но этих знаний не доставало для того, чтобы практически использовать их при испытаниях отдельных узлов, систем и приборов, а тем более для того, чтобы сформировать оптимальные к ним требования. Нам, безусловно, было трудно, но мы в подавляющем большинстве были молоды, не подвержены, как сейчас говорят, инерции мышления и поэтому с увлечением приступили к изучению теоретических основ ракетного дела и новой для всех нас ракетной техники. Работы в области ракетостроения проводились у нас её до войны. Были созданы и нашли боевое применение в войне знаменитые «катюши», имелись неплохие научные труды по реактивному вооружению и движению в целом. Но этого явно не хватало. Пришлось начинать с азов. Моей основной специальностью стали теория и практика полёта ракеты. Единственным средством измерения траектории полёта ракеты в то время были кинотедолиты. Расчётные формулы, формы бланков расчёта элементов траектории нам достались от немцев. Изучив их, мы в мае 1947 года на территории Группы советских войск в Германии оборудовали один из аэродромов и провели первые практические занятия по измерению траектории летящего объекта. Таким объектом был истребитель. Практические занятия прошли успешно. Кинотеодолитная служба, геодезисты и расчётное бюро приобрели необходимый навык.
