IX. Как Пеппи объясняется с Джимом и Буком
Акульи зубы лишь слегка поцарапали кожу на ноге у Томми, и поэтому он, как только успокоился, тут же захотел двинуться дальше и обязательно добраться до пещеры. Тогда Пеппи быстро сплела канат из лиан и привязала его одним концом к выступу скалы. Потом легко, словно горная козочка, добралась до пещеры и закрепила второй конец там. Теперь даже Анника могла, не боясь высоты, пройти по отвесной тропе и очутиться в верхней пещере: ведь когда держишься руками за канат, можно карабкаться даже по очень опасным кручам. Пещера и в самом деле оказалась чудесной, да к тому же такой большой, что в ней без труда уместились все дети. – Эта пещера, пожалуй, даже лучше, чем наш дуб с дуплом у тебя в саду, – сказал Томми. – Ну, может, и не лучше, – возразила Анника. При мысли о дубе в их маленьком городке у нее защемило сердце и ей не захотелось признать, что есть на свете что-то лучшее, чем тот дуб. – Но я согласна, что эта пещера такая же прекрасная, как наш дуб. Момо показала белым детям, какие огромные запасы кокосовых орехов и плодов хлебного дерева хранятся в пещере. Здесь можно было спокойно прожить несколько недель, не испытывая голода. Моана показала им бамбуковый стакан, наполненный отборными жемчужинами, и подарила Пеппи, Томми и Аннике по горсти жемчуга. – Ну и красивые же у вас шарики, должна я вам сказать! – с восхищением воскликнула Пеппи. Как прекрасно было сидеть у входа в пещеру и глядеть на море, сверкающее в солнечных лучах! И до чего же забавно было лежать на животе и плевать сверху прямо в море! Томми предложил устроить соревнование: кто плюнет дальше? Момо оказалась непревзойденным мастером плевания. И все же ей не удалось переплюнуть Пеппи. Пеппи плевала своим особым стилем, выталкивая слюну между передними зубами, и никто не мог сравниться с ней в этом искусстве. – Если в Новой Зеландии сейчас моросит дождик, то это моя вина, – с восторгом заявила Пеппи. А вот у Томми и Анники дело с плеванием никак не ладилось. – Белые дети не умеют плеваться, – разочарованно заметила Момо. Пеппи она, видно, не считала настоящим белым ребенком. – Как это белые дети не умеют плеваться? – возмутилась Пеппи. – Ничего не знаешь и зря болтаешь. Ведь их учат плеваться с первого класса! Плевки в высоту, плевки в длину, тройной плевок с прыжком. Ты бы только поглядела на учительницу Томми и Анники, вот кто плюется, как бог! Она чемпионка по тройному плевку с прыжком. Когда она прыгает и плюет, стадион гудит от восторга. – Ой! – только и смогли вымолвить Томми и Анника. Пеппи поднесла к глазам руку, чтобы защититься от солнца, и внимательно поглядела вдаль. – Там вдали, появился пароход, – сказала она, – совсем маленький-маленький пароходик. Интересно, что ему здесь надо? И в самом деле, было чему удивляться, а пароход тем временем быстро приближался к острову. На его борту, помимо матросов-негров, находились двое белых. Их звали Джим и Бук. Это были загорелые, здоровенные парни, которые выглядели как настоящие бандиты, потому что и в самом деле были бандитами. Как-то раз капитан Длинныйчулок покупал нюхательный табак на соседнем острове, а в лавку как раз зашли Джим и Бук. Они видели, как капитан вынул из кармана и положил на прилавок несколько огромных и очень красивых жемчужин, чтобы расплатиться за покупку, и слышали, как он рассказывал, что на острове Веселия дети играют такими жемчужинами в шарики. С этого дня у них появилась единственная цель в жизни – отправиться на остров и отобрать у детей весь жемчуг. Они знали, что капитан Длинныйчулок обладает невероятной силой, да и команда «Попрыгуньи» тоже внушала им страх, поэтому они решили не наведываться на остров, пока все мужчины не отправятся на охоту. И вот теперь, наконец, представился долгожданный случай. С соседнего острова они уже давно следили за тем, что происходит в Веселии, как только они увидели в бинокль, что капитан и все матросы и все веселяне сели на лодки, Джим и Бук, не теряя времени, тоже отправились в путь. – Бросай якорь! – скомандовал Бук, когда они вошли в бухту. Пеппи и все дети молча наблюдали из пещеры за маневрами бандитов. Пароходик встал на якорь, на воду спустили шлюпку, и Джим и Бук стали грести к берегу. Матросам-неграм был дан приказ оставаться на борту. – Мы незаметно подкрадемся к селению и застанем их врасплох, – сказал Джим. – Там никого не должно быть, кроме детей и нескольких женщин. – Да, – подтвердил Бук, – я даже думаю, что мы застанем на острове одних детей. Надеюсь, они уже вдоволь наигрались в шарики, ха-ха-ха! – Почему вы так думаете? – крикнула Пеппи из пещеры. – Вы что, сами хотите поиграть в шарики? А вот я думаю, что в чехарду играть веселее. Джим и Бук резко обернулись и увидели Пеппи и всех остальных детей в отверстии пещеры – вернее, не самих детей, а только их головы. Довольная улыбка пробежала по их лицам. – Вот, оказывается, где все дети. – сказал Джим. – Отлично! – воскликнул Бук. – Я думаю, этот матч мы с легкостью выиграем. Бандиты решили действовать хитро. Ведь никто из них не знал, где дети прячут жемчуг, и поэтому лучше всего было выманить их из пещеры так, чтобы они спустились добровольно к берегу. Поэтому Джим и Бук притворились, будто прибыли сюда вовсе не в погоне за жемчугом, а просто так, совершая небольшую морскую прогулку. Они сказали, что им стало очень жарко, что они мокрые как мыши, и Бук объявил, что им просто необходимо выкупаться. – Я сейчас вернусь, только смотаюсь на наш баркас за плавками, – объявил он. Так он и сделал. А Джим тем временем одиноко стоял на берегу. – Скажите, здесь хорошо купаться? Я хочу сказать, хорошее ли здесь место для купанья? – крикнул он, обращаясь к ребятам. – Отличное! – сказала Пеппи. – Отличное, акулы это подтвердят, они здесь купаются целые дни напролет. – Зачем ты нас пугаешь? – сказал Джим с укором. – Я что-то не вижу здесь акул. Но все же он немного испугался и, когда Бук вернулся с плавками, рассказал ему о предостережении Пеппи. – Вздор! – оборвал его Бук и крикнул Пеппи: – Ты говоришь, здесь купаться опасно? – Нет, – сказала Пеппи, – я никогда этого не говорила. – Как-то странно получается, – возмутился Джим, – разве ты не говорила, что здесь часто попадаются акулы? – Говорила, я и не отрицаю. Но я не говорила, что купаться опасно, нет, я не могу этого сказать. Ведь даже мой дедушка купался здесь в прошлом году. – Что, что? – переспросил Бук. – Я говорю, что дедушка купался здесь год назад, а в эту пятницу уже вернулся из больницы домой, – продолжала Пеппи, – и у него теперь такая аккуратная деревянная нога – любой старик позавидует. Пеппи задумчиво плюнула в воду. – Так что я никак не могу сказать, что здесь купаться опасно. Конечно, рискуешь потерять руку или там ногу, но ведь деревянные протезы стоят не дороже кроны, и я думаю, вы не станете из скупости отказываться от удовольствия здесь выкупаться. И Пеппи снова плюнула в воду. – Мой дедушка радовался своей деревянной ноге, как дитя. Он уверяет, что нога эта просто незаменима, когда надо с кем-нибудь подраться. – Знаешь, что я думаю? – сказал Бук. – Я думаю, ты врешь. Твой дедушка – старый человек. Не может он ни с кем драться. – Как это так не может?! – возмутилась Пеппи. – Он самый злобный старик на свете, и он вечно бьет кого-нибудь по черепу своей деревянной ногой. Он просто чувствует себя больным, если не может кого-нибудь колотить с утра до вечера. Когда ему никто не попадается под руку, он от злобы сам себе дает по уху. – Да что ты болтаешь? – сказал Бук. – Никто не может сам себе дать по уху. – Ну конечно, – согласилась Пеппи, – он становится для этого на стул. Бук на минуту задумался над словами Пеппи, но потом он выругался и сказал: – Заткнись! Уши вянут от твоей дурацкой болтовни! Пошли, Джим, давай разденемся. – Я забыла вам сказать, – не унималась Пеппи, – что у моего дедушки самый длинный в мире нос. У него было пять попугаев, и все пятеро усаживались рядком у него на носу. Тут Бук уже всерьез рассердился: – Знаешь что, рыжий чертенок, ты самая большая лгунья, какую я когда-либо видел. Да как тебе не стыдно! Неужели ты можешь всерьез меня уверять, что пять попугаев рядком сидели на носу у твоего дедушки?! Сейчас же признайся, что это ложь. – Да, – печально сказала Пеппи, – да, это ложь. – Ну вот видишь, – обрадовался Бук, – я же говорил тебе. – Это ужасная, чудовищная ложь, – подтвердила Пеппи, становясь все более и более печальной. – Я в этом не сомневался, – сказал Бук. – Потому что пятый попугай, – с трудом проговорила Пеппи, не в силах больше сдержать рыданий, – пятому попугаю приходилось стоять на одной ноге! – Ну, хватит нам заливать, – грубо одернул ее Бук и направился вместе с Джимом в кустики, чтобы переодеться. – Пеппи, у тебя же нет никакого дедушки, – шепнула Анника. – Ну да, нет, – весело отозвалась Пеппи. – А разве обязательно иметь дедушку? Бук первый надел плавки и не без шика прыгнул в воду со скального выступа. Он поплыл, удаляясь от берега, а дети с напряженным вниманием следили за ним. Вскоре они увидели плавник акулы, который на мгновение блеснул на поверхности воды. – Акула! Акула! – закричала Момо. Бук, который до этой секунды плавал с явным удовольствием, повернул голову и увидел, что прямо на него и в самом деле движется этот страшный морской хищник. Наверно, никогда никто еще не плыл с такой быстротой, как Бук, спасаясь от акулы. В мгновение ока добрался он до берега и как ошпаренный выскочил из воды. Он испугался до смерти, был злой как собака и повел себя так, будто Пеппи лично виновата в том, что здесь водятся акулы. – Как тебе только не стыдно, противная девчонка, – орал он, – ведь море здесь кишмя кишит акулами! – Да разве я этого вам не говорила? – сказала Пеппи, склонив голову набок. – Дело в том, что я не всегда вру. Джим и Бук снова зашли в кусты, на этот раз, чтобы снять плавки. Они понимали, что пора уже заняться жемчугом. Никто ведь не знал, как долго капитан Длинныйчулок и его спутники будут на охоте. – Послушайте, милые дети, – начал Бук, – я слыхал, будто здесь водятся жемчужные раковины. Скажите, это правда? – Еще бы! – воскликнула Пеппи. – Раковины валяются под ногами, если ходить по морскому дну. Ступай туда и пройдись, сам убедишься. Но Буку почему-то не захотелось больше лезть в воду. – И в каждой раковине большие жемчужины. Вот вроде этой. Пеппи вытащила из кармана и показала ему гигантскую переливающуюся жемчужину. Джим и Бук при виде ее так разволновались, что едва устояли на месте. – У вас много таких? – спросил Джим. – Мы бы охотно их у вас купили. Это была, конечно, уловка. У Джима и Бука не хватило бы денег, чтобы купить жемчуг. Они просто хотели провести детей. – Да, у нас здесь в пещере не меньше пяти–шести литров таких жемчужин, – ответила Пеппи. Джим и Бук не смогли скрыть своей радости. – Отлично! – воскликнул Бук. – Тащи их сюда! Мы их купим. – Ну нет, – ответила Пеппи, – а чем же мы, бедные дети, будем играть в шарики? Об этом вы не подумали? Прошло немало времени в бесплодных переговорах, прежде чем Джим и Бук поняли, что хитростью им жемчуга у ребят не выманить. И тогда они решили добиться силой того, что не удалось сделать хитростью. Теперь они знали, где находится жемчуг, оставалось только добраться до пещеры и отнять его. Но легко сказать – добраться до пещеры! Пока шли переговоры, Пеппи предосторожности ради отцепила канат, который она сплела из лиан, и спрятала его в пещеру. Джим и Бук и не подозревали, как трудно карабкаться по отвесным скалам, хотя им совсем не хотелось туда лезть. Но другого выхода у них не было. – Лезь ты первым, Джим, – сказал Бук. – Нет, ты, Бук, – сказал Джим. – Лезь ты, слышишь! – сказал Бук и выразительно посмотрел на Джима: он был сильнее Джима, и Джиму пришлось лезть. Он отчаянно хватался за каждый выступ, холодный пот градом катился у него по спине. – Держись покрепче, не то плюхнешься в воду, – предостерегала его Пеппи, с азартом следя за ним. И все-таки Джим плюхнулся. Бук, стоя на берегу, кричал и ругался. Джим тоже закричал, потому что заметил, что две акулы плывут прямо на него. Когда они были уже на расстоянии метра, Пеппи метнула в одну из акул большой кокосовый орех, да так метко, что угодила ей прямо в голову. Обе акулы так испугались, что Джим сумел кое-как доплыть до скального выступа и взобраться на него. Вода струйками стекала с его одежды, и вообще вид у него был весьма жалкий. Бук ругал его на чем свет стоит. – Полезай-ка сам, тогда увидишь, каково это, – огрызнулся Джим. – Уж я-то тебе покажу, как надо лазить по скалам, – хвастливо заявил Бук и схватился за выступ. Дети не сводили с него глаз. Анника даже немного испугалась, потому что с каждой минутой он неумолимо приближался. – Ой, ой, туда не становись, оттуда ты наверняка свалишься! – вдруг крикнула ему Пеппи. – Куда? – испуганно спросил Бук. – Вон туда, – ответила Пеппи и показала на камень. Бук посмотрел вниз, себе под ноги, и тут же сорвался. – Если дело так пойдет дальше, мы в два счета израсходуем наши запасы кокосовых орехов, – сокрушенно заметила Пеппи, бросая очередной орех в подплывшую акулу, чтобы помешать ей съесть Бука, который, обезумев от ужаса, барахтался в воде. Когда он выбрался, наконец, на берег, он был злой как черт и вид у него был не менее жалкий, чем у Джима. И все же он снова стал карабкаться по скалам, потому что твердо решил не отступать перед трудностями, во что бы то ни стало добраться до пещеры и отобрать у детей весь жемчуг. На этот раз дело у него пошло куда лучше. Когда он дополз уже почти до самого входа в пещеру, он торжествующе завопил: – Попались, детки! Теперь вы мне за все заплатите! Тогда Пеппи высунула из пещеры руку и указательным пальцем ткнула Бука в живот. Раздался всплеск – Бук снова отчаянно барахтался в воде. – Прихватил бы с собой хоть два ореха, когда лез к нам, а то просто жалко их изводить на тебя! – крикнула ему Пеппи, оглушая очередную акулу. А тут, как назло, подплыло еще несколько акул, и ей пришлось кидать орех за орехом. Один из них угодил Буку по голове. – Ой, прости, пожалуйста, я думала, это голова акулы, – вежливо извинилась Пеппи, когда Бук взвыл от боли. Орех этот оказался на редкость большим и тяжелым. Джим и Бук решили больше не рисковать жизнью, а подождать, пока ребята сами выйдут из пещеры. – Ведь рано или поздно они проголодаются, и им волей-неволей придется выбраться из своего убежища, – угрюмо сказал Бук, – вот тогда-то они запоют по-другому. Он крикнул детям: – Я за вас очень волнуюсь: вы же подохнете с голоду, если решите долго отсиживаться в пещере. – У тебя доброе сердце, это сразу видно, – ответила Пеппи. – Только зря ты себе кровь портишь, на ближайшие две недели у нас здесь еды за глаза хватит. Потом, правда, уже придется выдавать каждому порцию на день. И для пущей убедительности Пеппи тут же разбила большой кокосовый орех, выпила кокосовое молоко и стала с аппетитом уплетать его дивную сердцевину. Джим и Бук в бешенстве выкрикивали всевозможные ругательства, чтобы хоть как-то облегчить себе душу. Солнце уже клонилось к закату, и друзьям явно предстояло провести ночь на берегу. Они боялись отправиться ночевать на свой пароходик, потому что дети могли бы за это время выбраться из пещеры и спрятать где-нибудь жемчуг. Им ничего не оставалось, как улечься на скалистом берегу в мокрых штанах, но приятного в этом было мало. А тем временем дети в пещере ели кокосовые орехи и плоды хлебного дерева. Глаза у них сияли – все это было так захватывающе интересно. Иногда кто-нибудь высовывал голову из отверстия пещеры. Ухе совсем стемнело, и силуэты Джима и Бука с трудом можно было различить на берегу, зато до детей отчетливо доносились их голоса – бандиты продолжали ругаться. Вдруг, буквально за несколько минут, налетела гроза, да такая, какая бывает только в тропиках: казалось, небо разверзлось, дождь хлестал как из ведра. Пеппи высунула из пещеры кончик носа. – До чего же вам везет, сразу видно, вы родились в сорочке! – крикнула она Джиму и Буку. – Что ты хочешь этим сказать? – с надеждой в голосе спросил Бук. Он решил, что дети раскаялись и готовы теперь отдать им весь жемчуг. – Почему ты считаешь, что нам везет? – А то как же, конечно, везет! Вы могли бы сейчас промокнуть до нитки, но, к счастью, вы успели до этого искупаться прямо в одежде. И этот ливень вам нипочем. В ответ послышалась грубая брань, но дети не поняли, кто ругался – Джим или Бук. – Спокойной вам ночи, приятного сна! – крикнула Пеппи. – И нам тоже пора спать. Все дети улеглись в пещере. Томми и Анника расположились рядом с Пеппи и держали ее за руки – на всякий случай. Как там было уютно, тепло, сухо, и убаюкивал шум дождя.
