Читать «Парламент Её Величества» онлайн - страница 52

Иван Алексеевич Долгоруков, даже по бумажке читая, умудрился-таки переврать слова. Еще бы – читал князюшка до сих пор по слогам.

После Ваньки-генерала присягали чины от четвертого класса по Табели.

Князья из старинных семейств и новодельные графы, генералы и сенаторы толкали друг друга, норовя произнести слова раньше остальных. Верно, думалось им попасть под милостивый взгляд новой императрицы. Авось заметит да чем-нибудь пожалует. Но супротив Долгоруковых и Голицыных никто пойти не посмел. Даже Трубецкие и Куракины скромно отирались сзади, в ожидании.

И православный крест целовали истово даже лютеране, навроде вице-канцлера Остермана…

Анна Иоанновна, каменея ликом от усталости, все слушала и слушала. Лучшие фамилии клялись Святою Троицей и святым Евангелием отдать живот свой во имя государыни и государства. Слово «государство», поставленное рядом с «государыней» (выдумка «верховников»!), резало слух. Ну не было еще такого на Руси и на Московии, чтобы подданные отделяли государя от государства. Не прозвучало в молитвах и присягах заветное – «самодержица всея Руси».

Прозвучало последнее «клянусь», ударившее раскатистым эхом по древним образам, и в установившейся тишине все ожидали благословения архиереев. Василий Лукич ударил тростью об пол, а когда изумленный владыка Феофан обернулся к нему, властно взмахнул рукой – мол, молчать всем! В гробовой тишине, установившейся в соборе, князь Долгоруков начал читать:

– «По воле всемогущего Бога и по общему желанию российского народа, мы по преставлении государя Петра Второго, императора и самодержца всероссийского, нашего любезнейшего государя племянника, императорский всероссийский престол восприяли и, следуя Божественному закону, правительство свое таким образом вести намерена и желаю, дабы оное в начале к прославлению Божеского имени и к благополучию всего нашего государства и всех верных наших подданных служить могло. – Того ради чрез сие наикрепчайше обещаемся, что и наиглавнейшее мое попечение и старание будет не только о содержании, но и крайнем и всевозможном распространении православные нашея веры греческого исповедания, такожде, по приятии короны российской, в супружество во всю мою жизнь не вступать и наследника ни при себе, ни по себе никого не определять. Еще обещаемся, что понеже целость и благополучие всякого государства от благих советов состоит; того ради мы ныне уже учрежденный Верховный тайный совет в восьми персонах всегда содержать и без оного Верховного тайного совета согласия; первое – ни с кем войны не всчинять; второе – миру не заключать; третье – верных наших подданных никакими новыми податями не отягощать; четвертое – в знатные чины, как в статские, так и в военные, сухопутные и морские, выше полковничья ранга не жаловать, ниже к знатным делам никого не определять, и гвардии и прочим полкам быть под ведением Верховного тайного совета…»