Читать «Парламент Её Величества» онлайн - страница 124

– Вот и хорошо, князь, вот и умница! – похвалил его гвардеец, убирая ленту и крест за пазуху. – Командуй, чтобы обоз на Владимир поворачивал. Ну а я при тебе пока побуду…

Легко было сказать – поворачивай. Отворотки в этом месте не было, кругом лес шумит. С руганью, матом-перематом и конским храпом развернули телеги. Еще пришлось возвращаться верст на десять обратно. А тут еще и мужики, прослышав, что нужно ехать во Владимир, заотказывались. Хорошо, что с Василием Лукичом был десяток холопов – кулаком да плетью удалось образумить наглецов.

Когда через неделю уставший до немоты Василий Лукич добрался до Мурома, он особо не удивился, увидев, что на въезде в город его встречает сержант с верховой командой.

– Ну, какие еще указания будут, господин сержант? – вяло поинтересовался Долгоруков, приоткрыв дверцу кареты. Рассмотрев на гвардейце офицерский шарф и нагрудную бляху, усмехнулся: – Виноват, господин гвардии прапорщик… Так какие указания?

– Да уж какие тут указания? – расплылся сержант в улыбке. – Я ж человек простой, подневольный. Как государыня прикажет – то и исполню… А приказала Ее Величество… – сделав паузу, Белоликов набрал воздуха и заорал: – Вылазь из кареты, князь Долгоруков! Царские указы стоя нужно слушать! Чего замешкался-то? Давай, князь-батюшка, шевели окорочками-то. Че застыл? Ну-ка, подсобите…

Спешившиеся гвардейцы выволокли старого князя из кареты в единый миг. А Белоликов, достав очередную бумагу, но не заглядывая в нее, а по памяти, начал читать:

– Манифест Ее Императорского Величества Анны Иоанновны! За многие его, князя Василия Долгорукова, как Ея Императорскому Величеству самой, так и государству, бессовестные противные поступки, лиша всех его чинов и кавалерии сняв, послать на житье в Пензенскую вотчину Керенского уезда, село Знаменское, с офицером и солдаты, и быть тому офицеру и солдатам при нем, князь Василии, неотлучно.

Оглоушенный, князь Василий даже не заметил, как с него поснимали кавалерии – и красную, ордена Святого Александра, и синюю – Андрея Первозванного. Звезды и нашейные кресты на цепях князь в дороге не надевал, но солдаты быстренько отыскали в карете шкатулку с орденами. Не упустили и датского «Слона», который князю вручал сам Фредерик IV. Этим «Слоном» князь гордился больше всех остальных наград – на Руси им награждено всего-то пять человек, а из ныне живущих остался лишь один – фельдмаршал Долгоруков.

Прапорщик Белоликов, искоса поглядывая на князя – не помер бы, кивнул одному из солдат:

– Плесни-ка князю Василию…

Князя отпоили водкой и повезли на двор воеводы. Все имущество Василия Лукича свалили в амбар, холопам и мужикам велели распрягать лошадей и ждать. Князя, лишившегося сил, уложили на кровать в дальней комнате, а прапорщик, вместе с солдатами, наскоро перекусив, начал составлять опись добра, что взял с собой князь Долгоруков. Работы было много. Мучились полдня и всю ночь, но получилась опись на десяти листах. Муромский воевода – кругленький и хитренький отставной кригскомиссар по снабжению – ходил вокруг амбара, словно кот, время от времени заглядывая в него. Наконец, не выдержав, отозвал в сторонку прапорщика и предложил «укоротить» список странички на две, а то и на три. Прапорщик Белоликов, мрачно посмотрев на «градоправителя», изрек: