Читать «Палачи и казни в истории России и СССР» онлайн - страница 319

Хайкина (Щорс) Фрума Ефимовна (1897—1977 гг.). В стане большевиков с 1917 г. Зимой 1917/18 г. из китайцев и казахов, нанятых Временным правительством для строительства железных дорог, сформировала вооруженный отряд ЧК, который разместился на станции Унеча (ныне в Брянской области). Командовала ЧК на приграничной станции Унеча, через которую шли эмигрантские потоки на территорию Украины, контролируемую немцами по договору со Скоропадским. Среди тех, кто покидал Россию в тот год, были и Аркадий Аверченко с Надеждой Тэффи. И им тоже пришлось иметь дело с товарищем Хайкиной. Впечатления оказались неизгладимыми. В «Приятельском письме Ленину от Аркадия Аверченко» юморист поминает Фруму «добрым словом»: «На Унече твои коммунисты приняли меня замечательно. Правда, комендант Унечи — знаменитая курсистка товарищ Хайкина сначала хотела меня расстрелять. — За что? — спросил я. — За то, что вы в своих фельетонах так ругали большевиков». А вот что пишет Тэффи: «Здесь главное лицо — комиссарша X. Молодая девица, курсистка, не то телеграфистка — не знаю. Она здесь все. Сумасшедшая — как говорится, ненормальная собака. Зверь... Все ее слушаются. Она сама обыскивает, сама судит, сама расстреливает: сидит на крылечке, тут судит, тут и расстреливает» (167).

Хайкина отличалась особой жестокостью, принимала личное участие в расстрелах, пытках и ограблениях. Заживо сожгла старого генерала, пытавшегося выехать на Украину, у которого нашли керенки, зашитые в лампасы. Его долго били прикладами, а потом, когда устали, просто облили керосином и сожгли. Без суда и следствия расстреляла около 200 офицеров, пытавшихся через Унечу проехать на Украину. Документы на эмиграцию им не помогли. В книге «Мои Клинцы» (авторы П. Храмченко, Р. Перекрестов) есть такой отрывок: «...после освобождения Клинцов от немцев и гайдамаков революционный порядок в посаде устанавливала жена Щорса — Фрума Хайкина (Щорс). Это была решительная и смелая женщина. Она разъезжала в седле на лошади, в кожаной куртке и кожаных штанах, с маузером на боку, который при случае пускала в дело. Ее называли в Клинцах “Хая в кожаных штанах”. В ближайшие дни под ее началом выявили всех, кто сотрудничал с гайдамаками или сочувствовал им, а также бывших членов Союза Русского Народа и расстреляли на Ореховке, на поляне за Горсадом. Несколько раз поляна обагрялась кровью врагов народа. Уничтожалась вся семья, не щадили даже подростков. Тела расстрелянных людей были похоронены слева от дороги на Вьюнку, где в те годы заканчивались дома посада...»