Читать «Очерки душевной патологии и возможности ее коррекции соотносительно с духовным измерением бытия» онлайн - страница 49

Фактором, выделяющим духовный подход, является принцип возможности использования энергетики страдания для катализа духовного роста. Поспешное декларирование положительности страдания во взаимодействии с клиентом недопустимо. при инфаркте в первую очередь необходима анестезия. Анестетическим инструментом транс-психотерапии является со-разделение страдания, согласно мудрому положению: «Разделенное счастье удваивается, разделенная боль — уменьшается вполовину». Физическая боль — указание на физиологическое повреждение организма. Душевная боль — не только указатель на нравственное неблагополучие, но и является залогом того, что душа жива и человеку представляется возможность измениться — подняться над своим нынешним душевным устроением. Транс-психотерапевт бережно и точно диагностирует возможную обусловленность страдания предшествующей нравственной неправотой, будучи тактичным, сопереживающим, принимающим, обнимающим и выражающим уверенность в том, что при правильном (орто) движении совместно переживание страдания прекратится.

З. О «деланиях и странствиях» или о целеполагании и техниках. в пре-трансцендентных психотерапиях используются технологии. Мы, в транс-психотерапии, ждем чуда. Это вовсе не дешевый магизм НЛП, где гарантируется результат. Наша позиция — доверчивое, а потому безошибочное упование. Мы знаем Христа и верим Ему и помним, что Его именем, фактом принадлежности Его Церкви — чудеса нам обещаны Им. Когда Он исцелял это не было ни фокусничеством, ни игрой. Его чудеса были сопряжены со смыслообразованием. Что же мешает нам полагать, что когда мы с с нашим клиентом приходим к достойному Смыслу, то чудо будет даровано нам. Отнюдь не автоматично, но личностно. и утихнет страдание. до нового приглашения вверх….

Из транс-психотерапветических техник:

аа) Различение двух возможных модусов человеческого бытия — жизни и выживания. Мы исходим из эмпирического наблюдения наших странников, когда из их патологических стилей чувствований, убеждений, поведений, приходим к выводу: противоположность жизни — это не смерть. Смерть — атрибут жизни и в зависимости от наших мировоззренческих позиций — это либо финал, либо рубеж, за которым начинается иное состояние. А настоящий антоним жизни — выживание. Тот, кто полагает самосохранение приоритетом — обречен на неудачу. Выживание коренится в страхе перед преодолением (себя, обстоятельств, природы) и сопровождается комплексом разнообразных защитных реакций: от суеверных ритуалов до паники либо оцепенения. Тот, кто движим стремлением выжить — сдается, соглашается, беспрерывно снижая планку своих требований: внимания, сожаления, справедливости, почестей, потому что боится — смерти, жизни, бедности, болезни, неожиданностей. Девиз живущего — будет лучше, девиз выживающего — лишь бы не хуже. Живущий счастлив, выживающий обречен быть несостоятельным. Чтобы не находиться постоянно в переживании своей несчастливости — он хочет забыться, опьяняя себя сексом, вином, насилием, деньгами, но он не может залить пожара своей неудачливости. Ему надо хоть в иллюзии быть другим. Заигравшись, в отчаянии, он бывает опасен для себя и других. Но пока он не дошел до предела, он «прогибается, давая себя опустить». В противоположность ему, живущий — ценой своего здоровья, благополучия, а бывает и жизни, выше всего поставляет свое право сказать «нет». Выживающий согласен всегда, его согласие предсказуемо и механично, впрочем и спрашивают то редко, поэтому его «да» и «нет» не слишком различимы. Поэтому вершиной духовного роста является выбор модуса жизни вместо выживания и ответственное выстраданное «да», обращенное ко всему живому — реализация богоданного дара свободы… синергии с Создателем «Да будет».