Читать «Охра» онлайн - страница 7

– Как вы считаете, когда перебьют всех анехов, сюда можно будет перебраться?

– В каком смысле, я не понял. Имеешь в виду построить здесь города?

– Вроде того.

– Если только для сумасшедших. Когда отстрелят последнего анеха, то перекинуться на лошадей. Затем пески сами выжгут местных. И вот, на Земле, плюс один сепсис.

Я ликовала. Какое счастье, даже не верю, что впереди показался оазис. После душной консервы, мы остановились у источника. На другой стороне, над водоемом склонилась лошадь. Она отличается от привычной домашней. У этой более тонкая шея; покровная шерсть как у изабелловой масти, но прилично длиннее, если сравнивать – как у гладкошерстной кошки, за счет шерсти жилистости почти не видно. Ноги высокие и тонкие, особенно пять, крутой пястный подъем. Репица широкая, блики на голубоватых волосках гривы. А главное – глаза. Я видела породистых кобыл с голубыми, зелеными, но глазницы лошади Охры похожи на человеческие – защищены лобными дугами и черной шерстью над веками. В чем еще разница? Нет существенной, но животное выглядит по инапланетному, опасно.

Мы сели на песок. Я вытянула загорелые ноги, хоть что-то приятное, и любовалась лошадью.

– Какие они красивые. Почему их не ловят?

– Запрещено. Эта особь водится только здесь, в особом климате. Эти лошадки слишком чувствительны. У всех образцов останавливалось сердце, когда пытались их чипировать и отправить отсюда. Поэтому наслаждайся, Франка.

– Он нас не боится.

– Он быстро бегает и мы далековато. А так, лошади мирные животные.

– Профессор.

– Да, Себастьян?

– Поглядите, вон, не та ли это девчонка?

– Твою мать, она! Бежит, похоже к нам. Ее не хватало. Только решил расслабиться.

Девушка поравнялась лошади и что-то ей кинула, похожее на яблоко или грушу.

– Вы еще здесь!

– Здравствуйте, девушка!

– Вы по-хорошему не понимаете.

– Вы о вчерашнем разговоре? Для вас такой тон называется “по-хорошему”?

– Я получила официальное разрешение на вашу депортацию, господин Ресем. Ловите.

Девушка бросила нам бумажный самолет. Жеро поднял с песка бумагу, развернул, прочел.

– Это какая-то ерунда. Я подчиняюсь непосредственно председателю президиума. А бумажка, ваша, подписана руководителем защиты прав животных, который так же повинуется председателю. Я возвращаю вам, ваш самолетик и впредь, будьте добры подходить более грамотно к такому вопросу.

Девушка порозовела. Она обратилась к лошади на странном грудном языке. Я выкатила глаза, когда зверь будто ей ответил. Лошадь плеснула копытом по воде, встала на дыбы и рванула с места.

Профессор дернул меня за ухо:

– Лингвистика.

– Я не понимаю.

Себастьян пояснил, что здешние люди говорят на трех языках, в том числе лошадином и на языке анехов.

– Такое возможно, профессор?

– Здесь не привычная для нас жизнь, Франка. Здесь иной ход развития человека, иной путь эволюции. Поэтому нам сложно друг друга понять.

Девушка крикнула.

– А не вы ли, профессор Ресем, писали в одной из своих статей, что человечество оскотинилось с изначального шага? Ваше общество, вы ведь говорили о нем? Так еже ли вы сами обличаете свое паршивое нутро, не значит ли, что мы, люди Охры, возможно можем оказаться существами более высшего дара?