Читать «Отряды в степи (Повесть)» онлайн - страница 3

Умение мастерски владеть конем передавалось от деда отцу, от отца к сыну. Для верховой езды, для джигитовки зажиточные казаки держали специальных коней, которых они очень берегли.

Ежегодным своеобразным экзаменом при езде на лошадях у казаков были гуляния на масленицу, когда в последний день устраивалось что-то вроде конных соревнований. Для всех хуторских, особенно для детей, это было самым желанным развлечением, к которому готовились задолго. Для этого специально выезжали коней, подгоняли седла, усиленно тренировались где-либо в укромном месте, подальше от зрителей, чтобы затем поразить их новым трюком и неожиданно выйти на состязаниях победителем.

Коронным номером этих состязаний было, когда всадник на неоседланном коне, мчась предельным галопом, вдруг опускался к земле, поднимал фуражку и надевал ее. Или же на полном галопе подлезал под шеей у лошади и вновь садился с другой стороны. Нелегкие номера, которые теперь можно увидеть разве что в цирке…

В то называемое «прощеное» воскресенье последнего дня масленицы с утра стояла хмурая погода. Но к полудню погода разгулялась, выглянувшее солнышко весело поблескивало на сосульках, яркими бликами отражалось в окнах. Осевший ноздреватый снег пожелтел. Хороша в это время весенняя улица, тянувшаяся вдоль лимана, место предстоящих соревнований.

Хуторские мальчишки, конечно, уже с утра толпились на улице. После обеда стали выходить и казаки, появились и первые верховые — участники соревнований. Кто-то кладет на взрыхленную лошадиными копытами дорогу казацкую фуражку, кто-то выскакивает и поправляет ее.

Толпа подается чуть вперед, в конце улицы появляется всадник, он горячит коня, переходит в галоп. Зрители напряжены до предела. Всадник все ближе. Почти поравнявшись с фуражкой, он резко нагибается, его рука касается снега, судорожно сжимаются пальцы, всадник медленно выпрямляется… Фуражка по-прежнему чернеет на снегу. Сконфуженный казак переводит лошадь на рысь и под улюлюканье зрителей возвращается назад, виновато улыбаясь товарищам.

Такая же участь ждет второго наездника и третьего. Их попытки схватить фуражку также кончаются неудачами.

Семен Буденный волнуется больше всех, а затем, тряхнув черными кудрями и распрямившись, идет к группе казаков. Один из казаков, смеясь, махнув рукой, куда-то повел его.

«Неужели Семен решился посостязаться с казаками? — быстро мелькнуло в голове Филиппа. — Ведь у него и лошади своей нет. Если осрамишься, от казаков проходу не будет. Лучше б уж стоял и смотрел, как все. Где нам, безлошадным…»

Вдруг в конце улицы на пегом коне появляется Семен Буденный. Он горячит лошадь, переходит в стремительный галоп и чуть выправляет бег в сторону. Ветер мотает его волосы на неприкрытой голове. Толпа замерла, слышно только взволнованное дыхание сотен лошадей да мягкий цокот копыт. Вот Семен чуть приподнял от шеи лошади голову, перебрал поводья и, глядя куда-то далеко вперед, начал, не сбавляя хода коня, медленно скользить по лошадиной спине, чуть назад и вбок. Заветная фуражка все ближе и ближе. Семен, выравнивая ход лошади шенкелями, нагнулся совсем низко и сжался в комок, как ястреб над цыпленком.