Читать «Отель «Странник»» онлайн - страница 58
Шон Исли
– Это как ветки, расходящиеся от ствола дерева, – киваю я, немедленно представляя себе знакомый символ.
Девочка утвердительно кивает.
– Внешние двери и переходники расположены в великих Домах. Просто запомни, что переходники соединяют места внутри Отеля, а внешние двери – Отель и места снаружи.
После короткой задержки – потребовалось пять минут, чтобы достать из шкафа и надеть меховые шубы, – Рахки ведет меня за собой к Двери Будапешта.
– И еще одно, – говорит она, прежде чем открыть внешнюю дверь. – Если ты вдруг оторвешься от меня и потеряешься, не паникуй.
Я мгновенно покрываюсь мурашками.
– С чего бы мне от тебя отрываться? – У меня нет ни малейшего желания навеки потеряться в Венгрии!
– Ну, иногда такое случается. Но помни: если что-то пойдет не так, твоя монетка всегда будет хотеть вернуться. Она связывает тебя с Отелем и постоянно желает вместе с тобой перенестись в него. Пока монетка при тебе, она укажет тебе путь к двери. Постучи во внешнюю дверь – и кто-нибудь обязательно тебе откроет. Здесь, в Отеле, двери всегда открываются на стук.
Она оборачивается, чтобы взглянуть на площадку мраморной лестницы, и поджимает губы. Там стоит Агапиос, сцепив руки за спиной, и смотрит на меня сверху вниз. От вида его мрачного лица у меня по спине пробегает холодок.
– Пошли уже, – говорит Рахки и открывает дверь. Снаружи густо сыплет снег. – Добро пожаловать в Будапешт.
Дверь Будапешта выводит нас на широкую городскую площадь.
– Ух ты, – говорю я, оглядываясь. Это единственное, что я могу сказать.
Нас окружают пронизанные светом высокие здания из стекла и камня. Резные гранитные арки подсвечены оранжевым сиянием заходящего солнца. Площадь усеяна полосатыми торговыми палатками, из которых льется теплый свет лампочек. Сетки разноцветных гирлянд покрывают стволы и ветви могучих деревьев, напоминающих огненных драконов, перевитых между собой.
Рахки наклоняется завязать покрепче шнурки на конверсах.
– Vörösmarty tér, – объясняет она, затягивая узел. – Да, в восточных странах, где много православных, сейчас повсюду очень празднично.
– То есть…
– Будапешт – одно из моих любимых мест в рождественское время.
Я смущенно смотрю на нее, не зная, как спросить.
– А разве ты не… – я киваю на ее хиджаб.
– То, что для меня Рождество – не праздник, не значит, что мне не нравится смотреть, как празднуют другие. Если что-то красиво, оно просто красиво, и все. Только искаженное восприятие может сделать что-то красивое пустым в наших глазах.
Она поворачивается ко мне, и я замечаю у нее на поясе длинную деревянную дубинку. Та слегка виднеется из-под полы шубы. Она отполирована и кажется такой же гладкой, как атласная перевязь, на которой она висит, а конец у нее расщепленный.
– Это пылевик, – поясняет она, заметив мой взгляд. – Оружие горничных.
Она ласково проводит пальцем в перчатке по гладкому дереву.
– Перчатки у нас, горничных, жесткие как наждак, – продолжает она, переплетая пальцы. – Мы полируем ими дерево пылевиков, чтобы получить связующую пыль. – Она демонстрирует мне ладонь – палец перчатки и правда покрыт слоем микроскопических белых опилок от дубинки.