Читать «Оставаясь человеком» онлайн - страница 36

Каждое слово лекаря почти физически приносило боль, заставляя внутренне кричать от бессилия.

— Да что же это за болезнь такая?! Откуда она берется?

— Достоверно не знает никто, она довольно редкая, но больше всего ей подвержены охотники за артефактами. Возможно, есть какое-то проклятие, которое в древности накладывали на ценные предметы, сложно сказать. В последние годы ничего антикварного не приобретали?

— Сколько ему осталось? — я постаралась взять себя в руки, проигнорировав вопрос лекаря. Если Дамиан чего-то и коснулся, то точно не в нашем доме.

— На данном этапе пару месяцев от силы. Сожалею. Пусть ваши родственники приедут и заберут вас, ему уже не помочь, — и снова это сводящее с ума сочувствие в голосе!

— Я в это не верю. Выход есть всегда, вопрос только в цене. Мне нужны лекарства за любые деньги, слышите? Заплачу любую сумму! — я вновь перешла на крик, чувствуя, как по щеке скатилась слеза.

Лекарь помолчал, теребя пуговицу на рукаве. Было видно, что и ему этот разговор давался непросто. Тем не менее, его следующие слова были сказаны непреклонным жестким тоном:

— Вам бы о своем будущем позаботиться. Он уже, считайте, покойник.

— Вы не отрицаете, что есть способ помочь. Но довольно дорогой, ведь так?

— Есть одна процедура, которую может провести только сильный целитель. Но он на нее использует полностью весь свой резерв. Думаю, вы понимаете насколько дорогая эта процедура в таком случае, — помявшись, все же сказал лекарь.

— Цена?

— Около пятидесяти золотых за одну процедуру.

— Ничего себе! — охнула я.

В конце концов, небольшой домик, что мы прикупили недавно, как только въехали в этот город, стоил всего двадцать золотых. Радовало, что у нас есть сбережения, недаром Дамиан столько лет владел теневыми рынками разных городов.

— И сколько нужно таких процедур?

— Вы не поняли. Эти процедуры его не излечат, просто отсрочат неизбежное, замедлят процесс. Одной процедуры хватит на месяц, максимум два. Но учитывайте, что полностью резерв целителя восстановится за один-два месяца. И не факт, что он захочет потом вновь лишаться всего своего резерва на столь долгий срок.

В наступившей тишине неожиданно громко прозвучал всхлип. И лишь по сочувственному взгляду лекаря я поняла, что этот звук вырвался из моей груди. Быстро смахнув слезы тыльной стороной ладони, постаралась взять себя в руки.

— Ладно. Если предположить, что мы будем делать эту процедуру каждый месяц, сколько он проживет?

— Около пяти лет. Вряд ли больше.

— Это уже что-то. Сколько таких целителей живет в этом городе? — я перевела дыхание, сглотнув вставший в горле ком.

— Я знаю двоих. Может, еще кто-то. Но все же не советовал бы — это абсолютно бессмысленно и…

— Это уже нам решать. Пожалуйста, договоритесь с кем-нибудь из них, чтобы сегодня вечером или завтра утром моему отцу сделали эту процедуру. Деньги у нас есть. Сейчас я что-то могу для него сделать? — я из последних сил старалась оставаться спокойной и собранной, хотя больше всего хотелось наброситься на мужчину, впиться клыками в его горло, услышать его предсмертный хрип… Но понимала, что вестник, принесший плохую весть, не несет за нее вины.