Читать «Особенная дружба | Странная дружба» онлайн - страница 240

Кроме того, его отвращала идея такой насильственной смерти; ничего не препятствовало ему сделать свою смерть максимально легкой. Достаточно и того, что он умрет.

Он вскроет вены в ванне. Из того, что он читал — ни одна из форм самоубийства не подходила больше, чем эта. Он смотрел на катастрофу с Отцом де Треннесом как на историческую картину: теперь он завершит собственную катастрофу картиной не менее «исторической» — достойной той античности, которую любил. Но выйдет ли его картина за рамки простого остракизма — подражания Петронию из Quo Vadis? [в историческом романе «Камо грядеши» польского писателя Генрика Сенкевича приближенный Нерона писатель Петроний на пиру вскрывает себе вены] Это будет своего рода апофеозом красного цвета, который начался с его галстука и стал особенным цветом его дружбы. Он считал его цветом любви, но это был цвет крови — крови, каплю которой он пролил ради Александра, а теперь прольёт и всю оставшуюся. На самом деле их особым знаком до самого конца будет кровь ягнёнка. Грехи их не были багряными, но искупление Жоржа станет таковым. Александр, говоря о гиацинте и Святом Гиацинте, сказал, что, кажется, пролил свою кровь для двух религий. Жорж пролил бы свою и для третьей — религии любви, которой были наполнены его письма, и которую ныне ему предстояло засвидетельствовать. Его предпоследнее письмо, по его словам, было написано кровью его души; последнее письмо он напишет кровью своего тела.

Он получал удовольствие, предвидя свой скорый конец, который должен был приблизить его к Александру. Подобно Нису и Эвриалу, или как эфебы в битве, они умерли бы друг за друга. Мальчик сдержал бы своё обещание, а Жорж — свою клятву.

Он позаботится уничтожить все, что осталось ему от Александра — прядь его волос и две записки. В кратком посмертном послании, которое он адресует своей семье, он не станет ничего объяснять. В отличие от Расина, у него не было желания делать это. Его родители сочтут его самоубийство следствием неврастении, боязни взросления, переутомления, пребывания в школе–интернате. Но они назовут произошедшее несчастным случаем, для того, чтобы похоронить его в соответствии с религиозными обрядами. Вероятно, у Александра тоже будет возможность воспользоваться ими. Тайна его сердца, таким образом, сохранится. Даже если он не уничтожит записки, какую связь можно найти между его смертью и словами, в которых звучит громкий призыв к жизни? А если узнают об их плане побега, то вряд ли задумаются, почему он захотел умереть раньше, чем попытался его осуществить? Даже Морис не знает столько, чтобы понять всю историю случившегося; к тому же, его собственные заботы вряд ли оставят ему желание задумываться о произошедшем. Отныне для него не будет препятствий в любовных интрижках со служанками. Он скоро забудет о своём младшем брате. Только Люсьен и Отец Лозон будут знать всю их историю. Жорж напишет им, от имени Александра и своего, чтобы у них не оставалось сомнений.