Читать «Осколки под стеклом» онлайн - страница 4

— Я и не обижался, — сказал Крис.

— Я к тебе привязался так, что страшно стало…

— Все ты правильно сделал, — проговорил Крис, отходя к окну.

— Бросил… больного… одного.

Мерцающие снежинки легонько терлись о стекло. Позади лились чужие слезы.

— Брат, — твердо сказал Крис. — Мне от твоих слез и вины больно. Ты меня держишь. Отпусти. Последняя мысль не умирает.

— Лучше бы ты меня проклял.

— Не судите… — сказал Крис.

— Дима. А ведь это не ты.

Крис развернулся, улыбнулся. Тоненький хрупкий мальчишка стоял перед Братом.

— Попросили, — одними губами выговорил Крис.

— Передай привет, — сказал Брат. — Пусть успокоится.

— Не судите… — повторил Крис, садясь в машину.

Водитель покосился на него в зеркало заднего вида, завел двигатель.

— Чего такой злой? — спросил он.

— Разгадал, — задумчиво произнес Крис. — И вроде — слабость человеческая, мякоть, чернота вокруг косточки, но понял…

— Погодка-то, — поморщился водитель. — Слякоть.

— Потеплело.

Молча миновали развязку, поднимая волны грязной воды и крошева, ряды неоживших еще магазинов, желтую станцию метро…

— Не сообразил бы, — хлопнул себя по коленям Крис. — Не разобрался бы, кто к нему пришел, спутал бы… И все.

Водитель предпочел промолчать.

Так было всегда, сколько он себя помнил. Звонил телефон. Где-то в черноте ночной прихожей звонил телефон.

По утрам Крис пытался заниматься уборкой. Бродил по квартире с замшевой тряпочкой и стирал пепел с подсвечников, зеркал и картин. Отводил в сторону паутинные занавеси и подвязывал розовыми ленточками от конфетных коробок. Перебирал пуговицы, собранные в банке из-под мармелада. Раскладывал на столе стеклянные бусы и обмахивал метелочкой фарфоровых кошек и пастушек. Старую скрипучую раскладушку сгибал в три четвертины и ставил к стенке. Раскладушка кряхтела, но поддавалась. С нее сыпались пружины.

Негритенок спал на диване, залакированный черным густым лаком. Крис проходился метелочкой и по его худой спинке. Менял свечи, собирая огарки в замшевый мешочек. Ставил новые, соблюдая порядок цветов: черную через белую. Венчальные свечи и бумажные венки сгребал в угол.

Чище не становилось. Отовсюду сыпались новогодние измятые звезды, старые альбомы, открытки, рваные перчатки, пропахшие духами, фетровые шляпы с голубиными перьями…

Крис откладывал тряпочку и метелку. Ничего не поделаешь… Садился у окна, заварив себе в лазурной огромной кружке желтый китайский чай. На подоконнике жил своей жизнью игрушечный деревянный домик, окруженный хрупким заборчиком. За заборчиком зеленели крошечные капустные кочаны, качался подсолнечник.

Хозяин домика, солдатик в красно-синей форме царских полков, иногда выходил на крылечко выкурить трубочку и поболтать о том о сем.

— Штык, — уважительно говорил он. — В грудак тыкать не резон. Тыкнешь — и застрял в ребрищах. Их у человека цельный частокол. Куда ни тыкни — ребрище! А вытянуть как? Как назад штык-то? Сапогом в пузо и тянешь… Человек костьми смерть свою хватает и ужо не отпускает…

— А куда тыкать? — спрашивал Крис, прихлебывая чай и наблюдая за кипучей жизнью школьного двора. Его окна выходили как раз на школьный стадион, и яркие курточки, шапочки и варежки не переводились.