Читать «Осень в Петербурге» онлайн - страница 89

– Если я стану сейчас разговаривать с вашей дочерью, я определенно вспылю снова, – произносит он, – а потому спросите ее от моего имени, как это попало в мою комнату.

– О чем вы? Что это такое?

– Спросите у нее.

Анна Сергеевна расправляет флаг на постели. В нем около метра длины, очевидно, им немало попользовались, ибо краски – белая, красная и черная вертикальные полосы равной ширины – потускнели и выцвели. Где они им размахивали – в комнатушке над заведением Madame la Fay?

– Чей это флаг? – спрашивает Анна Сергеевна.

Он молчит, ожидая ответа девочки.

– Народный. Флаг народа, – неохотно отвечает она наконец.

– Ну, довольно, – говорит Анна Сергеевна и целует дочь в лоб. – Спать пора.

И она задергивает занавесь, не оставляя ни щелки.

Пять минут спустя Анна Сергеевна заходит к нему со сложенным в несколько раз флагом в руках.

– Извольте объясниться, – говорит она.

– Вы держите в руках флаг «Народной расправы». Флаг мятежа. Если вам угодно узнать, что означает каждый из этих цветов, могу объяснить. Или спросите Матрену, уверен, она это тоже знает. Я и вообразить не могу поступка более дерзкого и обличающего, нежели выставление этого флага напоказ. Матрена в мое отсутствие расстелила флаг у меня в комнате, где его могли увидеть полицейские. Уж не помешалась ли она?

– Не смейте так о ней говорить! Откуда ей было знать, что придет полиция? А флаг – если это такая опасная вещь, – я просто сожгу его сию же минуту.

– Сожжете? – изумленно спрашивает он. Как просто! Почему он не сжег синее платье?

– И позвольте сказать вам еще одно, – добавляет она, – этим все и должно закончиться, навсегда. Вы втягиваете Матрену в дела, которыми ребенку заниматься не пристало.

– Более чем согласен. Однако втягиваю ее не я.

Нечаев.

– Не вижу разницы. Не будь здесь вас, не было бы и Нечаева.

15

Подполье

За ночь высыпал снег. При выходе на улицу его ослепляет внезапная белизна. Он застывает на месте, опускает лицо, охваченный ощущением, что мир перед ним закружился, и закружился странно – не слева направо, но сверху вниз. Он чувствует, что если сделает хотя бы шаг, то непременно повалится.

Все это может быть только прелюдией припадка. Припадок вот уж несколько дней как возвещает о своей близости – приступами головокружения и сердцебиения, утомления и раздражительности, – возвещает, но не приходит. Если, конечно, не считать припадком состояние, в котором он пребывает последнее время.

Стоя у подъезда шестьдесят третьего нумера, он, занятый тем, что творится внутри его, ничего вокруг не видит и не слышит, пока кто-то не берет его с силой за руку. Вздрогнув, он открывает глаза. Перед ним стоит Нечаев.

Нечаев, оскаливая зубы, ухмыляется. Карбункулы его полиловели от холода. Он пытается высвободиться, но Нечаев лишь ухватывает его руку покрепче.

– Нелепая бравада, – говорит он. – Вам следовало бы покинуть Петербург, пока еще есть возможность. Здесь вас схватят наверно.