Читать «Осенняя женщина (Авторский сборник)» онлайн - страница 51

— Папаша, — вдруг окликнули его. — Папаша!

Голос звучал молодо и дерзко. И Папаша (черт с ним, Папаша, так Папаша!) открыл глаза и передвинул шляпу. Указательным пальцем правой руки на затылок, против движения солнца. И увидел одного из этих (чтоб им!) молодых и шустрых, которые как раз и подталкивали, суетясь и надсаживаясь, прошлое в будущее. Хотя ни первое, ни второе в таких услугах не нуждались.

— Папаша! — сказал он, наполнив окружающее пространство и время тоской и тихим горестным безумием. — В то время, как…

— Я давно не читал газет, — сказал Папаша. — И отвык от подобных оборотов. Ты ближе к делу.

— Да вы что! — жестко сказал Юнец. — Сидите тут, а все…

Папаша сунул ему под нос банку с остатками ужина.

— Попробуй, потом дорасскажешь. Нам некуда торопиться.

Юнец, не глядя, хватанул кусок из банки, пожевал, пытаясь что-то говорить. И судорожно проглотил, очевидно, не ощутив вкуса (!).

— Именно об этом! Мы и хотим, чтобы у всех было такое… Чтобы у всех! Всегда! Чтобы вкусно!

Папаша заглянул в банку.

— Кто это мы и кто это все?

— Вы, я…

— Вот давай пока и ограничимся. Давай попробуем себя прокормить.

— Да вы что! В то время, как…

— Стоп. Ты вообще-то как сюда попал? (В смысле, на кой черт?).

И тут взгляд Юнца несколько прояснился. И Юнец даже вроде бы начал что-то понимать, присев сначала на корточки, а потом и задницей на песок. Песок был влажный. Но Юнец ничего не чувствовал, так и сидел. А пятно на штанах, должно быть расплывалось. Но ему было не до того. Уставившись вниз, он пальцем медленно вел борозду в песке. Сидел, уткнувшись башкой между коленей и вел, вел борозду. А та наполнялась водой. А потом он почувствовал-таки сырость. И вскочил, отряхивая мокрый, тощий зад, облепленный песком.

— Что ж, коли так, — сказал он. — Коли так, что ж…

И уперся взглядом прямо в горизонт. Долго стоял молча, смотрел. Папаша за это время выкурил трубочку, сидя в любимом кресле. Затем выбил из нее пепел в горку такого же пепла, справа от кресла.

— Высматриваешь-то чего?

— Должен же кто-нибудь появиться?

— С этой стороны — никого. Мировой Океан, — подняв большой палец, сказал Папаша.

Тогда Юнец молча удалился на противоположный край острова — лицом к восходу. Так они и сидели, спиной друг к другу. А горизонт был ровен и пуст со всех сторон. И Папаша еще подумал тогда: «Не угомонится он. Нет, не угомонится».

— В сущности, — веско сказал Папаша после одного из обедов (у него, понятно, давно не было случая выговориться). - в сущности, жизнь, это ни что иное, как бегство от страха. История человечества (у меня было время подумать о нем) — постоянный панический забег без финиша. Только у каждого времени свои страхи. Чума, варвары, атомная бомба… Список можно продолжить. Продолжить? Болезни, одиночество, смерть…