Читать «Орлы златого века Екатерины» онлайн - страница 28

Конечно, Михаил отважным был уже тогда матросом,И все ж, кто был предтечею учености его,Для нас осталось непростым вопросом.Стоял ли кто у врат учености,Куда подростком Михаил,С трудом преодолев стесненье робости,В лаптях крестьянских приходил?Была ли в нем та радость узнавания,Предназначения Творца,Когда предчувствие познанияКоснулось юного лица?Кто, распахнув в науку двери,«Врата учености моей»,Пусть в силы собственные веря,В тени стоять остался тех дверей?Их имена теперь забыты,Патиной времени покрыты,И редко кто-нибудь из насИх имя вспомнит в добрый час.С почтеньем, даже в пиететеРискну назвать фамильи эти.Один из первыхЛеонтий был Магницкий,Под мышкой с арифметикой своей.Другой – Мелетий сам Смотрицкий,C грамматикой, подругой букварей.И все ж, труды их даром не пропали:Науки храма двери распахнувДля Ломоносова,Как говорится, глазом не моргнув,Они теперь уж навсегдаПревратники науки русской стали.И все ж пейзаж неполон будет наш,Ведь там был третий персонаж,Недаром Троицу Бог любитИ никогда ее не губит.Печатью гения отмечен,Он для Михайлы был предтечей.Немного славных есть имен,Таких, как Полоцкий Симеон.Его стихирную ПсалтирьМихайло зачитал до дыр,Ее, покинув край родной,Он нес в котомке за спиной.В Москву вела его Псалтирь,В Заиконоспасский монастырь,Где академия былаИ книжной мудростью цвела,Объединив трех христиан:Латинян, греков и славян,Где бысть Михайло сужденов науку прорубить окно.

ОТЕЦ ОТЕЧЕСТВА, ОТЕЦ ОТЧИЗНЫ

Петра реформы будто плугРоссию вдоль и поперек перепахали,Явив собой внезапный поворот,Истории российской круто изменивши ход,Весь быт российский, весь ее укладПереиначивши на европейский лад.Петр в мастерах нужду всегда имел,В ремеслах и в трудахБыл жаден, зорок, цепок, хваток.По миру мастеров искал,зажечь, привлечь, сманить умел,И сам испытывал их ум, пробел и недостаток.Ведь были те соратники ПетраРодов незнатных, звания самого простого,Их называли всех тогда и не иначе как«птенцы, что из гнезда Петрова».Петр каждого их них на деле проверялИ лишь потом дела вершить большие доверял.Работал вместе, рядом жил,Пил, веселился вместе с ними и кутил,Отцом посаженным на свадьбе был.Простонародью непривычен государь,Что не в короне, не в порфире, не в чинах и орденах,А с топором в руках и с трубкою в зубах.Он одевался как матрос,Пил водку как солдат,Кафтан, манеры на немецкий лад —Уж не антихрист ли ваш брат?Заставить нацию учиться он хотел.Себя считал отцом Отечества, отцом Отчизны,Алфавит новый дал,За парты сесть велел,В трудах не знал усталости и укоризны.По цареву указу Демидов на Урале пушки льет,На Балтике расправил паруса российский флот.Не только подлеца казнила власть,Невинная, случалось, кровь лилась.Пришлось крестьянам спины гнуть,Немалого пришлось хлебнутьНа государевых работах лиха, даже мук,Но нам, потомкам, осуждать Отечества отца,Признаться, не с руки, признаться, не досуг.Вернемся к нашему герою,Пусть наш герой не царского двора,Неутолимая в нем та же жажда знаний,неукротим в нем тот же дух Петра!незавершенные петровские делаВ наследство, видимо, ему достались,Они с кончиною Петра бесхозными остались.Дух созиданья, возрожденья духС кончиною Петра в России не потух,Он не унесен был его могилой.На почву благодатную упав, как огнь,В душе Михайлы вспыхнул с новой силой.И на Великого Петра он был поистине похож —Телесно и душевно схож —Что пищей послужило для легенды неудачной,Что, будто был он сын Петра внебрачный.Крайний русский север,Быть в твоих просторах,жизнь свою проживши,Мне не довелось.Не судьба родиться, жить среди поморов,Дом родной покинуть, не проливши слез.Сквозь пургу и холод, ветер и метелиНе шагать с обозом с рыбой тыщу верст.Но себе представлю – пусть в воображенье:Через всю Россию вдаль идет обоз,Явственно до боли в тот момент я вижу:Вместе с ним, с Михайло, рядом шел Христос!Мы говорили, что ПсалтирьМихайлу привелав Заиконоспасский МонастырьИ, пользуясь всеобщею любовью всенародной,Была ему звездою путеводнойС избранного пути ему чтоб в жизни не свернуть,как вел Колумба Млечный путь,Той самою звездой, чтопомогла волхвам в конце путиВ хлеву Христа-младенца обрести.Пройдя с обозом с лишком тыщу верст,Михайло голодал и мерзИ спать ложился, где придется,На лавке, ежели найдется,А не найдется – на полу,охапку сена бросивши в углу,а ночь последнюю – ну что же —В санях, на рыбе, под рогожей.