Читать «Оранжерейный цветок и девять растений страсти» онлайн - страница 36
Марго Бервин
— Ради легенды?
— Люди и ради меньшего шли на плаху.
Выйдя из ресторана, Эксли потянул меня на Двенадцатую улицу, между Пятой авеню и Юниверсити-плейс. Мы начали страстно целоваться, обсуждая в перерывах растения и мифы о бессмертии, любовь вообще и воспроизведение потомства в частности. Мы целовались благодаря индейским шаманам, знахарям и черенкам из прачечной в Нижнем Ист-Сайде.
Когда он прижимал меня к себе, от его пиджака пахло свежей землей. Я расстегнула три верхние пуговицы на рубашке Эксли и прижалась лицом к его груди, к мягким, как весенняя трава, волосам.
Он был первым мужчиной, с которым я целовалась после развода, и у меня было ощущение, что вся моя боль и отчаяние стоили этих поцелуев и были выстраданы именно ради них. Так, словно, если бы я никогда не встретила своего мужа, а потом с ним не развелась, я бы не стояла сейчас на углу с продавцом цветов, который целовался лучше, чем кто-либо в моей жизни.
Я схватила его за руку.
— Хочу тебе кое-что показать. Пошли.
— Куда мы идем?
Пройдя четыре улицы и сто раз поцеловавшись, мы добрались до места.
— Вот мы и пришли. Это — прачечная самообслуживания. — Я произнесла это с некоторой долей благоговения.
Эксли слегка отступил, чтобы все лучше разглядеть. Должно быть, мы выглядели как двое ненормальных: с открытыми ртами заглядывающими в грязное, треснувшее окно старой прачечной. Он вынул из кармана зажигалку и прильнул к окну. Пламя зажигалки вдруг выхватило папоротник из темноты, словно рок-звезду в финале шоу.
— Это он. Это огненный папоротник.
Я чувствовала себя так, точно сделала ему величайший в мире подарок.
— Красавец. Восхитительный. — Он повернулся ко мне. — Спасибо за то, что показала его мне. Благодарю тебя за то, что показала мне нечто столь изысканное.
Когда мы уходили оттуда, я взяла его за руку и не отпускала всю дорогу до моей квартиры.
Когда мы вошли, райская птица лежала на боку. Ее длинные листья были неловко подвернуты под каким-то странным углом. Вокруг валялась земля из горшка.
— Ее надо пересадить. Не возражаешь, если я сделаю это?
Эксли прямо-таки уронил мою руку, кинулся к растению и начал собирать землю в горшок
— Она никогда раньше не падала. Однажды опрокинулся кротон, но райская птица никогда.
Я взяла его за руку и тянула, пока он не поднялся. Обняла его за шею и прошептала:
— У меня есть земля и садовые ножницы. Я знаю, что такое земляной ком на корнях. И я обещаю тебе, что сделаю это утром.
— Прости. Это у меня в крови. Она — мой ребенок.
— Я не собираюсь оставлять ее без присмотра и не позволю, чтобы с ней что-нибудь случилось.
— Знаю.
Эксли поднял меня и отнес на кровать. Его руки, испачканные землей, выглядели теперь намного лучше. Не такие бледные. Этими руками можно делать все, что угодно: строить дома, рисовать картины, сажать деревья и выразить все, что нужно и хочется. Он нежно гладил меня, как я обычно гладила листья райской птицы. Он разговаривал со мной руками, и я понимала, как сильно соскучилась по такому общению.