Читать «Опьяненные свободой (а-2)» онлайн - страница 3

Владимир Борисович Журавлев

— Что это было? — хрипло спросил телохранитель, поднимаясь с пола.

Гробов заворожено смотрел на обломки столика. На очень мелкие обломки. И пытался расслабиться. Он же не подходил к столику? Определенно, не подходил. А как тогда?…

— Ну и за что я плачу охране? — пробормотал Гробов. И повторил, жестче:

— За что?!

— А чтоб от бандитов защищали, — неожиданно спокойно отозвался здоровяк. — Или от попрошаек. А со своими коллегами мы не воюем. И на будущее запомните, Николай Александрович: о вероятности таких визитов нормальные работодатели сообщают заранее, а еще лучше, если решают такие проблемы сами.

Гробов ненавидяще глянул на силача. Их самих, оказывается, надо охранять! Но сдержался, лишь равнодушно информировал:

— Сообщать особо не о чем. Когда я его знавал, он был простым воспитателем детсада.

Телохранитель глянул на обломки столика, потрогал оторванную кобуру — у него явно имелись возражения. Но тут дверь распахнулась, и в номер влетели «санитары».

— Привет, коллеги! — только и сказал телохранитель.

«Санитары» достали его быстро. Спецмашина какое-то время просто катилась рядом, а он — он брел в никуда, и асфальт плыл и качался под ногами. Но время шло, и надо было жить.

Иван остановился и поднял руку. Раскрылись задние двери спецмашины, «санитар» буркнул:

— Ладно уж, садись, бегун. Подвезем.

В палате Иван впал в буйство, был жестоко избит, скован и поколот. И лишь потом накатила спасительная тьма.

2

Поезд качался, стучал, скрипел, в окно дуло, и чем восточнее, тем пронзительнее. Вдоль полотна тянулись хмурые ельники, под деревьями лежал снег. Начало мая.

Иван неотрывно глядел в окно. Здравствуй, нелюбимая родина, серый, нищий край. Богатая Сибирь — это для очень немногих, это для воров, бандитов и торговцев, что суть одни и те же. А для простых людей — пустой лес, тощие земли и постоянный выматывающий холод.

Он ушел чисто, оставив охрану «больницы» в недоумении. Его уже ищут, конечно. И будут искать, пока не найдут. Ну и что? Спрятаться и не жить?

Иван усмехнулся. Между побегом и поимкой вполне могла уместиться целая жизнь, если, конечно, правильно использовать шансы. Иван намеревался использовать шансы только правильно.

За спиной постоянно шумели демобилизованные. Они ехали домой и желали поделиться радостью со всеми. Особенно — с юными девицами. Не то чтобы девицы были категорически против, да и солдат было достаточно много, чтобы начать делиться радостью силой. По вагонам толкались лихие молодцы и счастливо орали:

— Под столом сидит пьяный ефрейтор,

Водку пьет и тихонько поет:

— Отслужил, слава тебе, господи!

Отслужил, слава тебе, господи…

К Ивану пару раз заглянули — а вдруг надо с кем-нибудь поделиться радостью? К сожалению, не надо было. Соседка Ивана, хмурая грубая тетка, так глянула на солдатиков, что их разом вымело. Но они не огорчились, нашли приключение где-то рядом. Возмущенные возгласы, громкие голоса и пьяные замечания возросли ближе к ночи. Иван поморщился. Ну куда деться от мира людей, если он — везде? Никуда. И гнет он, и гнет… остается что? Или поддаться, присоединиться — или согнуть мир под себя. Второе невозможно по техническим причинам. Но можно поменять кое-что рядом с собой. Ровно на столько, на сколько хватает сил…