Читать «Операция «Жизнь» продолжается...» онлайн - страница 77

На подоконнике телевизор. По нему показывают олимпиаду. Все красочно и ярко. Дикторша в восторге. Эксперты в восторге. Все дорого одеты, улыбаются и надувают щеки. В каком мире живут эти люди?

Около выезда из города опять подбитые танки — еще два. Чуть дальше, на повороте, двое ополченцев жгут труп убитого грузина. Не из ненависти. Им самим не нравится то, что они делают. Но жара стоит тяжелая, трупы никто не хоронит, и по улицам уже пополз запах.

Мышцы-сгибатели сильнее мышц-разгибателей, и, сокращаясь, они выгибают тело дугой. От огня живот убитого раздулся как шар. Человек горит неохотно, и они подкладывают в огонь ветки. Пока не сожжены даже ноги.

Фотографировать? Нет? А, пошло все к черту… У вас свои дела, у меня свои. Это надо видеть всем. Залезаю на бордюр и снимаю крупно, в упор. С глазницами и всеми подробностями. Красное поджаренное мясо лезет в объектив.

Не чувствую абсолютно ничего. Как-то быстро притупились во мне моральные запреты. Это самое паскудное — относиться к смерти как к работе.

Разрушения едем снимать в район Двенадцатой школы. Пять-шесть пятиэтажек на окраине. В одном из подъездов вой. Нас зовут туда. Никто из журналистов идти не хочет.

— А зачем вы тогда сюда приехали?

— Ладно, — сплевываю сигарету, — пошли.

В двух квартирах три завязанных узлом простыни: Гаглоев Эдуард, Гаглоева-Тибилова Залима, Каджоева Дина. И фотографии сверху. Все. Больше ничего не осталось. Пытались уехать из города на легковушках, были расстреляны и сожжены.

Этот район обрабатывали сначала «Градом», затем зашла пехота — женщины рассказывают, как они сидели в подвале, над головами ходили грузины, а они молились только об одном — чтобы не заплакал грудной ребенок. Здесь погибло восемь человек.

Думаю, что это средний показатель. «Град» дает не столько фугасный, сколько осколочный эффект — дома повреждены сильно, но ни один настолько, чтобы можно было говорить о десятках трупов под завалами. Так что ни о каких тысячах погибших речи быть не может. По моим ощущениям — сто пятьдесят, двести, триста человек. Но никак не тысячи.

Я не пытаюсь никого оправдать или выгородить. Расстрел города оружием массового уничтожения это, безусловно, преступление. Но я стараюсь быть объективным. Не надо спекулировать погибшими.

Никаких массовых казней и этнической чистки тоже не было. На мирных жителей просто наплевали — сколько погибнет, столько и погибнет, и, даже скорее, чем больше погибнет, тем лучше — однако, здесь не было даже того, что Россия устроила в Чечне: никаких фильтропунктов, Чернокозова и ОРБ-2. Возможно, просто не успели, не знаю. Но факт остается фактом.

Как не было массовых казней и резни грузин на следующий день на Транскаме. Возможно, тоже только потому, что они все ушли. Но и это — факт. Хотя разграбили и сожгли там все подчистую.

При том да — три завязанных узлом простыни. Да, подвал, где прятались мирные и в который сверху, со ступенек, стреляли грузины. Да, труп 18-летнего парня в гараже, застреленного снайпером — он не мог не видеть, в кого стрелял. Да, раздавленная танком в лепешку «девятка». Да, метровые осколки «Града» россыпью.