Читать «Операция «Жизнь» продолжается...» онлайн - страница 66

— Вернемся к тебе.

— В 2004-ом началась партизанская война — захватить-то страну захватили, а её же еще удержать надо. Пошли волнения в Эль-Наджафе и Кербелле — у мусульман это второе место после Мекки, а для шиитов вообще первое, там, говорят, находился Эдемский сад. Огромный регион страны практически вышел из-под контроля. Сформировалась шиитская «Армия Махди», которую америкосы сначала поддержали, а потом с ней же и воевали. Они думали поставить гарнизоны, назначить в городах наместников и отойти на второй план. А наместников этих стали резать, города вышли из-под управления. Образовались два очага, где началось рубилово, никакие конвои не проходят, посты вырезаются. Плюс политика — Садам исламистам воли не давал, старался в этом регионе светскую власть поддерживать. Его свержение тут же развязало руки «борцам за веру», те стали резать суннитов. И вот с апреля и до августа, пока Ас-Садра не заперли в мечети, шла война. Этот промежуток времени был самым напряженным.

— Ты его захватил?

— Да. Однажды заходим колонной в кишлак. Оттуда: ба-бах! — РПГ. Граната чиркнула по «Хаммеру» и отскочила. Сверху пулеметчик сидит, трещит что-то непонятное, у него английский тоже не родной. Но вовремя сориентировался. Я хорошо помню — из кишлака начался огонь, и он разворачивает свой пулемет, «Браунинг», типа нашего КПВТ, и начинает фигачить туда. Глинобитные домики разносит в пыль. И я вижу, как оттуда выскакивает человек, пытается убежать, но ему просто отрывает ногу. Мне показалось, он каким-то образом еще на одной ноге пытался бежать. А потом уж песок только столбами…

— Сколько всего ты был в Ираке?

— Пять. После ранения меня уволили из морпехов и я ездил уже и в качестве телохранителя в британском ЧОПе, и в русской миссии. Жаль, что руководители российских компаний мало использовали людей вроде меня. У нас же есть опыт. На Востоке вообще, а в Ираке особенно, все продается. В том числе и жизнь. Может, и вычурно звучит, но удалось бы избежать тех жертв, что были.

— Михаил, скажи… Вот, ты гражданин Америки. Насколько я знаю, при принятии гражданства подписывают бумаги, что-то типа: в случае конфликта сторон я обязуюсь принять сторону Америки и забыть про свою прошлую родину. Если представить, что начнется третья мировая, ты выполнишь это обязательство?

— Нет, конечно. У меня такого вопроса даже и не было никогда. Я не воспринимаю ту страну, как свою, хотя у меня и есть дом во Флориде. Оцениваю это просто как приключение. Возможность была поездить — я и поездил. Хотелось посмотреть, что такое американская армия, посмотрел. Хотелось посмотреть, что такое израильская армия, посмотрел. У меня в жизни все сложилось — я послужил и там, и там. Это можно рассматривать как твои журналистские поездки, но никоим образом я Америку как Родину не рассматриваю. У меня Родина здесь. Здесь друзья, русский для меня родной. Таким людям, как я, видимо, нужно специально сунуться туда, чтобы понять, где твое место. Я просто лишний раз убедился, что никогда не буду человеком без Родины. Кто-то может расценивать, что я продал страну, его дело.