Читать «Опасное задание. Конец атамана (Повести)» онлайн - страница 5

— Ну, кажется, все. Я, наверное, двинусь. Вон слышите?

По улице мимо дома цокают копыта, скрипят полозья. Партизанские сотни уже начали двигаться к Джаркенту.

— А не подведет нас твой Мирошников? — спрашивает Корнева Думский. Но спрашивает вяло, без беспокойства.

— Думаю, нет. Обещает с первого снаряда накрыть штаб Сидорова, если поставить орудие, где наметил. Уверяет, что все траектории точно высчитал, все вымерил.

— Это его батарея тронулась?

Корнев прислушался к скрипу полозьев за окном.

— Его. Если одну пушку батареей считать. В общем, как только он ударит, следом и мы, с трех сторон, — и Корнев пригоршнями показал на карте в который уже раз сегодня, как это будет сделано.

По разработанному им плану, утвержденному час назад, отряды за ночь должны добраться до ближних подступов к Джаркенту и затаиться верстах в десяти от города, никого к нему не пропуская. А следующей ночью двигаться дальше, чтобы перед утром, когда самый сон, смять белых внезапным налетом.

Партизанам было известно, что у полковника Сидорова более четырех тысяч штыков. Но в их числе около двух полков или две тысячи человек, мобилизованных из местного населения. Они сложат оружие при первых выстрелах. Это не вызывало никаких сомнений. А вот слухи, что к Сидорову от атамана Дутова должен подойти свежий полк под командованием местного богатея Чалышева — семиреченского предпринимателя, основательно беспокоили Корнева. У него-то в строю насчитывалась всего тысяча бойцов. Правда, он с минуты на минуту ожидал подмоги из Ташкента. Оттуда двигалась к Лесновке кавалерийская часть в девятьсот сабель.

— Я бы все-таки обождал соваться в Джаркент, — сказал осторожный председатель уездного совдепа Павел Овдиенко. Он повторил то, что говорил до этого на совещании.

— Опять? — вскинул брови Корнев.

— А вы меня не убедили. — Овдиенко упрямо посмотрел поочередно в лица Корневу и Думскому. — Кавалеристы подойдут, им бы отдохнуть немного, а мы их с марша и в бой.

— Да ты что в самом деле? — вскипел горячий и порывистый Корнев, — как не поймешь? Узнает Сидоров, если тянуть будем с наступлением, про наши замыслы — и все к чертям. Не пойму, каков ты человек? А если к белым не один полк этого Чалышева, а поболе подойдет за время, пока чухаться будем?

— Людей загубим много.

— А ты без паники. И потом, — окончательно вышел из себя Корнев, — какое такое право имеешь ты на старое сворачивать, ежели мы постановление вынесли, ежели вон, — и махнул в сторону окон, — сотни двинулись уже.

— Я не сворачиваю.

— Сворачиваешь, — Корнев закашлялся и долго не мог справиться с кашлем. На лбу у него выступили росинки пота. Здоровье он растерял по царским острогам, побывав и в Зерентуе, и в Александровском централе, и на Нерченской каторге. Там оставил он одно легкое и теперь чах чем дальше, тем больше. Но ни тюрьмы, ни ссылки, ни пошатнувшееся здоровье не смогли погасить в этом щуплом на вид человеке с впалой грудью жгучей ненависти к белым генералам и атаманам всех мастей.

Сидорова же бывший питерский слесарь с завода «Металлист» ненавидел особо. Среди трупов, сваленных на площади год назад в первую ночь появления белых в Джаркенте, был труп его жены — матери двух малолеток.