Читать «Опавшие листья. (Короб второй и последний)» онлайн - страница 51
Василий Васильевич Розанов
* * *
У нас нет совсем
И на голом месте выросла космополитическая мечтательность.
У греков есть она. Была у римлян. У евреев есть.
У француза — „chére France“, у англичан — „старая Англия“. У немцев — „наш старый Фриц“.
Только у прошедшего русскую гимназию и университет — „проклятая Россия“.
Как же удивляться, что всякий русский с 16-ти лет пристает к партии „ниспровержения государственного строя“.
Щедрин смеялся над этим. „Девочка 16-ти лет задумала сокрушение государственного строя. Хи-хи-хи! Го-го-го!“
Но ведь Перовская почти 16-ти лет командовала 1-м марта. Да и сатирик отлично все это знал. — „Почитав у вас об отечестве, десятилетний полезет нá стену“.
У нас слово „отечество“ узнается одновременно со словом „проклятие“.
Посмотрите названия журналов: „Тарантул“, „Оса“. Целое издательство — „Скорпион“. Еще какое-то среднеазиатское насекомое (был журнал). „Шиповник“.
И все „жалят“ Россию. „Как бы и куда ей запустить яда“.
Дивиться ли, что она взбесилась.
И вот простая „История русского нигилизма“
Жалит ее немец. Жалит ее еврей. Жалит армянин, литовец. Разворачивая челюсти, лезет с насмешкой хохол.
И в середине всех, распоясавшись, „сам русский“ ступил сапожищем на лицо бабушки-Родины.
* * *
Я учился в Костромской гимназии, и е
И сердце замирало от восторга о Сусанине, умирающем среди поляков.
Но до VI-го класса (т. е. в Костроме) я не доучился. И очень многие гимназисты до IV-го класса не доходят: все они знают, что у человека «32 позвонка», и не знают, как Сусанин спас царскую семью.
Потом Симбирская гимназия (II и III классы) — и я не знал ничего о Симбирске, о Волге (только учили — «3600 верст», да и это в IV классе). Не знал, куда и как протекает прелестная местная речка, любимица горожан — Свияга.
Потом Нижегородская гимназия. Там мне ставили двойки по латыни, и я увлекался Боклем! Даже странно было бы сравнивать «Минина и Пожарского» с Боклем: Бокль был подобен «по гордости и славе» с Вавилоном, а те, свои князья, — скучные мещане «нашего закоулка».
Я до тошноты ненавидел «Минина и Пожарского», — и, собственно, за то, что они не написали никакой великой книги, вроде «Истории цивилизации в Англии».
Потом университет. «У них была реформация, а у нас нечесаный поп Аввакум». Там — римляне, у русских же — Чичиковы.
Как не взять бомбу; как не примкнуть к партии «ниспровержения существующего строя».