Читать «ООО «Кремль». Трест, который лопнет» онлайн - страница 112

Зато типологически эта трагедия подтвердила свой статус типичного и исторически повторяющегося в деталях чисто российского убийства российского либерала.

Так уж совпало, что именно сейчас в издательстве Европейского университета в Санкт-Петербурге увидела свет строго научная монография доцента Хельсинкского университета Марины Витухновской-Кауппалы «Финский суд vs “черная сотня”» об обстоятельствах убийства 18 июля 1906 года профессора Михаила Яковлевича Герценштейна, выдающегося деятеля партии кадетов, депутата Первой Государственной думы, специалиста по аграрному вопросу.

Детали этой трагедии, в том числе ее политическая и идеологическая подоплека, находятся в исторической перекличке с убийством Бориса Немцова.

Прогулочная дорожка в популярном среди петербургских дачников идиллическом поселке Териоки (ныне Зеленогорск), который тогда входил в состав Великого княжества Финляндского, и московский мост ночью – места немноголюдные. Хотя свидетели преступления наличествовали. Герценштейн был не один – прогуливался с женой и дочерью, причем дочери случайно прострелили руку.

Как и Немцов, Герценштейн был убит выстрелами в спину, правда, всего лишь двумя пулями и стреляли разные люди. Но сама бригада убийц – отморозков-черносотенцев, состоявших в Союзе русского народа (СРН) и при этом сильно замотивированных предложенными за убийство деньгами, – насчитывала четыре исполнителя.

Прямого заказчика Юскевича-Красковского и одного из соучастников немедленно после приговора финского суда помиловал государь император, сочувствовавший «патриотам», попавшим под колесницу чрезмерно дотошного, беспристрастного и не учитывавшего широту души русского человека финского суда, обладавшего автономией по отношению к судам имперским.

(Черносотенцы с неизменным успехом бомбардировали царя слезными посланиями в духе современной национал-патриотической публицистики: сам факт суда над русскими людьми на финской территории они оценивали как «унижение Русской Государственности», а Финляндия описывалась примерно так же, как сегодня Госдеп, – как источник революционной заразы.)

Немцову перед покушением угрожали. Не избежал этого и Герценштейн, получавший черные метки – карточки от «Каморры народной расправы». Правда, орфография у «черной сотни» хромала, поэтому первое слово было накорябано как «комора».

Михаил Герценштейн был слишком заметной фигурой в разогнанной Первой Думе. Кадет, да еще еврейского происхождения, крестившийся ради женитьбы на русской женщине, блестящий полемист, юрист, отстаивавший интересы русского крестьянства, крайне раздражал тогдашних ультраправых.

Союз русского народа ощущал ширящуюся вседозволенность – запретные границы таяли одна за другой.

Одна из причин – высочайшее покровительство их простой, как портянка, идеологии, антисемитской, антизападной и проч. Примерно такой же, как и у собиравшихся на свой международный слет в Санкт-Петербурге.